Курс эстетики, или Наука изящного. Архитектура, скульптура и живопись. Второе отделение

148 го топа цвѣта, съ какимъ артистъ видитъ свой міръ по своему и переноситъ его въ свою композицію, боль шое разнообразіе колорита ни сколько не есть дѣйствіе простаго каприза, ни любимый способъ окрашиванія, который бы не былъ данъ таковымъ въ самой натурѣ вещей. Равнымъ образомъ Гете разсказываетъ (Поэзія и Истина) слѣдующій примѣръ:» посѣтивши дрезденскую галлерею я возвратился ужинать къ моему сапожнику, (у котораго остановился онъ по своимъ причудамъ ) и едва вѣрилъ своимъ глазамъ; казалось, будто передо мною была картина Остада, въ такой истинѣ, что ее стоило помѣстить въ галлерею. Положеніе предметовъ, свѣтъ и мракъ, темноватыя краски на цѣломъ, все, чему удивляются въ этихъ мастерскихъ произведеніяхъ, все я видѣлъ въ дѣйствительности. Въ первый еще разъ открылась у меня эта способность, которую я потомъ образовалъ ученымъ образомъ: глядѣть на природу гла зами того или другаго артиста, произведеніями котора го я занимался съ особеннымъ вниманіемъ. Эта способ ность доставила мнѣ большое удовольствіе и увеличила еще желаніе пламенно иногда предаваться упражненію таланта, въ которомъ, кажется, отказала мнѣ природа». Такое разнообразіе колорита является въ частности, сначала въ представленіи человѣческаго тѣла, даже от влеченно отъ всѣхъ видоизмѣненій, произведенныхъ внѣшними обстоятельствами, каковы: способъ освѣщенія картины, возрастъ, полъ, положеніе, національность, страсть. Съ одной стороны требуется ли представить сцены ежедневной жизни на открытомъ воздухѣ или въ домахъ, въ гостинницахъ, въ церквахъ и также пейза жи натуры, множество предметовъ и богатство цвѣтовъ болѣе или менѣе приглашаютъ каждаго живописца по пробовать схватить личнымъ образомъ эту разнообраз ную игру явленій, представляющуюся здѣсь, воспроиз-