Кризис современного искусства

стихия были использованы мелодически; они назнача- лись для уха, эстетизированного слуха; поэзия была звукосозерцательной, стремилась ритмами и инструмен- товкой стиха к наибольшей певучести. Это совпадало I с лиризмом тем символистов. Метафора, разрушавшая конкретный общезначимый смысл слов, дематериали- зовавшая слово, растворяла смысл в мелодической лирике и окончательно делала эту литературу для актуальной городской жизни неприемлемой. Импрессионизм, давший перевес колориту над рисунком, настроению над смы- слом, путем сочетания разных смысловых планов, ком- бинацией разрозненных словесных мазков и звуковых пятен, был, по сравнению с реализмом, отрывом от идейной общественности литературы. Импрессионизм был раз- ложением и эстетизацией реализма, он превратил четкий психологизм и идейность реализма в расплывчатые и безвольные томления. Вся эта литература шла в стороне от огромной работы над новым языком, но- вой речью, стихийно совершавшейся на улицах, площа- дях, вокзалах, фабриках мировых городов. Уличный и профессиональный язык презрительно назывался жаргоном, но по его линии шло русло живой речи, и литература, отставшая от него, повисла в воздухе, стала стилем прошлого; и действительно, вся эта лите- ратура избегала современности больших городов.' Пер- вым поэтом современного города в России был Брю- сов. Он стремится, одолев символизм, „создать поэзию в лучшем смысле слова серьезную, которая, в согла- сии с современной наукой, разрешала бы вопросы важные, волнующие современного человека" (Брюсов. „Далекие и близкие". Стр. 195). Он разрабатывает, на ряду с обычными в прежней поэтике темами эро- тики и истории, темы механической культуры, нового города.

„Мчались, омнибусы, кэбы и автомобили, Был неисчерпаем яростный людской поток. Вывески, вертясь, сверкали переменным оком С неба, с высоты тридцатых этажей,