Кремль в Москве

въ началѣ XV вѣка. На одномъ изъ нихъ шелками вышиты изображенія греческаго императора Іоанна Палеолога, его супруги Анны, руеокаго великаго князя Василія Дмитріе вича, вел. княгини Софьи Витовтовны и самого Фотія, на оплечьѣ жемчугомъ низаны слова: „Фотія митрополита", на подолѣ выпгатъ золотомъ по-гречески Символъ Вѣры. Этимъ важнымъ памятникомъ древности патріархъ Никонъ былъ наведенъ на мысль объ исправленіи неточностей, вкравшихся въ русскія богослужебныя книги, ибо имъ доказывается не правильность прибавленія въ восьмомъ членѣ Символа слова: „пстшшаго", столь упорно отстаиваемаго нашими старо обрядцами. Равнымъ образомъ этимъ же греческимъ тек стомъ обличается произвольность включенія въ тотъ-же восьмой членъ словъ: „Filioque". На другомъ саккосѣ мит рополита фотія выпгатъ тотъ-же самый Символъ Вѣры пра вославный. Въ описи 1636 г. объ этихъ двухъ облаченіяхъ сказано между прочимъ, что ихъ „привезъ съ собою изъ Царьграда митрополитъ фотій въ лѣто 1408 мѣсяца сен тября въ 1 день". Не менѣе важное значеніе для Церкви имѣютъ саккосъ Цареградскій, какъ значится въ описи, устроенный въ Еонстантинополѣ въ 1643 г., и два саккоса патріарха Іосифа. На этихъ трехъ саккосахъ вышиты изо браженія Спасителя, св. Апостола Павла и трехъ Святите лей съ именословнымъ сложеніемъ перстовъ благослов ляющей руки. Подобно саккосамъ Фотія митрополита, эти священныя облаченія іерарха, особливо чтимаго нашими старообрядцами, служатъ подавляющимъ доказательствомъ ошибочности ихъ мнѣнія, будто именословное перстосло женіе неправильно и не древле-православно. Вотъ глав нѣйшимъ образомъ почему мы сочли нвобходимымъ нѣсколько подробнѣе остановиться на этихъ древнихъ ризахъ нашихъ святител-ей. Всѣхъ саккосовъ хранится въ ризницѣ 41; древнѣйшимъ изъ нихъ долженъ быть признанъ саккосъ св. Петра митрополита. Въ описи 1686 года значится: „Въ лѣто 1322 доспѣтъ бысть сей саккосъ Петра Чудотворца". Слѣдовательно онъ устроенъ еще въ то время, когда ми трополія пребывала во Владимірѣ, такъ какъ въ Москву она перенесена въ 1325 году. Это священное облаченіе возлагалось иногда на іерарховъ, поставляемыхъ на москов скій святительскій престолъ; такъ въ „Новомъ Лѣтописцѣ"