Краткие очерки орнаментных стилей по Овен-Джонсу, Расине, Де-Комону, Перро и Шипье и пр.

42

византійскимъ вліяніемъ, или же, если они восходятъ къ періоду болѣе древнему, то тогда слѣдуетъ заключить, что большая часть византійскаго искусства заимствована изъ персидскихъ источниковъ, потому что сходство обоихъ стилей въ главномъ характерѣ контуровъ очень велико. Раньше (см. ррнаментъ ассирійскій и древне - персидскій) мы уже говорили объ одномъ орнаментѣ на сассанидской капители (табл. ХІУ, Овенъ-Джонсъ), который, кажется, есть типъ арабскаго плетенія; а на части арки, которую мы здѣсь воспроизводимъ такъ, какъ она помѣш;ена у Зальценберга, въ его сочиненіи о Св. Софіи, мы видимъ совершенно отличную систему украшенія, совершенно несогласную съ большинствомъ греко - римскихъ чертъ зданія, которая, быть можетъ, есть результатъ какого-либо азіатскаго вліянія. Но какъ бы то ни было, а эта арка въ свою очередь сама сдѣлалась основаніемъ для украшенія поверхностей у Арабовъ и Мавровъ. Можно замѣтить, что листва, окружаю щая ценгръ, представляя нѣкоторый намекъ на акантъ, является первою попыткою, имѣюш,ею цѣлью устранить начало производства листьевъ другъ изъ друга; развѣтвленіе здѣсь непрерывное. Рисунокъ распространяется на всю арку, такъ что производитъ однообразное и спокойное ваечатлѣніе — цѣль, къ которой Арабы и Мавры стремились постоянно. Собраніе орнаыентовъ, взятыхъ съ упомянутой каирской мечети (табл. XXXI, Овенъ-Джонсъ), замѣчательно тѣмъ, что здѣсь, не смотря на то, что прошло еп];е немного времени съ возникновенія новаго арабскаго стиля, выставлены уже всѣ типы тѣхъ формъ, которыя въ Альгамбрѣ достигли выс шей точки своего развитія. Если и есть разница, то она сводится только къ тому, что здѣсь нѣтъ такого совершенства въ распредѣленіи формъ, но основныя начала совершенно одинаковы. Эти орнаменты составляютъ первую ступень въ украшеніи поверхности. Они были сдѣланы въ штукатуркѣ: послѣ совершеннаго выравниванія поверхности, которую надо было украсить, вы давливали рисунокъ въ жтукатуркѣ, пока она была еп],е мягкой, или же прокладывали его посредствомъ притупленнаго инструмента, который, производя надрѣзы, вмѣстѣ съ тѣмъ слегка округлялъ контуры. Съ перваго же взгляда можно узнать, что законы лучеобразнаго расиоложенія линій отъ главнаго стебля и касательной кривизны этихъ линій были здѣсь удержаны или въ силу воспоминаній греко-римскихъ, или же по собственному побужденію, вслѣдствіе наблюденія природы. Многіе изъ рисунковъ, какъ напр. 2, 3, 4, 5, 12, 13, 32 и 38 (табл. XXXI, Овенъ-Джонсъ), удерживаютъ еще слѣды греческаго происхожденія: два цвѣтка или одинъ цвѣтокъ, обращенный вверхъ, а другой — внизъ, съ двумя концами у стебля; однакожъ была та разница, что у Грековъ цвѣты или листья не составляли части завитка, но выходили изъ него, тогда какъ у Арабовъ самый завитокъ обратился въ посредствующій листъ. Рис. 37 (табл. XXXI, Овенъ-Джонсъ) представляетъ безпрерывный завитокъ, заимство ванный у римскаго искусства, но раздвоеніе завитка при всякомъ новоротѣ, столь сильно характеризующее римскій орнаментъ, здѣсь выпущено. Орнаментъ,