Классическое Искусство

откидывается назадъ, вытягивая руки и высоко приподнимая голову, ибо въ глазахъ у него потемн ѣ ло; образъ осл ѣ пленнаго недосягаемъ по сил ѣ . Павелъ совершенно спокоенъ, онъ стоить совс ѣ мъ у края, спиною къ зрителю, фигура его повернута въ три четверти, лицо же въ профиль неясно, оно въ т ѣ ни, тогда какъ Елима ярко осв ѣ щенъ. Рука апостола выразительнымъ жестомъ указываетъ на мага. Въ этомъ жест ѣ н ѣ тъ страстности, но простота горизонтальной линіи, перес ѣ каемой могучей вертикалью спокойно выпрямившейся фигуры, производить сильное впе- чатл ѣ ніе. Павелъ подобенъ скал ѣ , о которую разбивается зло. На ряду съ фигурами апостола и жреца, другія фигуры не могли возбудить интереса даже въ томъ случа ѣ , если бы были исполнены мен ѣ е индифферентно. Проконсулъ Сергій, являющійся только зрителемъ данной сцены, широко раскрываетъ руки характернымъ для чинквечентистовъ жестомъ. Такъ онъ былъ, в ѣ роятно, задуманъ въ первоначальномъ эскиз ѣ ; остальныя же лица бол ѣ е или мен ѣ е лишнія, разс ѣ ивающія вниманіе дополнительныя фигуры; вм ѣ ст ѣ съ неотчетливой архитектурой и мелочными живописными эффектами он ѣ придаютъ картин ѣ что-то безпокойное. Самъ Рафаэль, очевидно, не наблюдалъ за ея окончаніемъ. То же впечатл ѣ ніе безпокойства, но въ еще сильн ѣ йшей степени, производить и Ж е р т в о п р и н о ш е н і е в ъ Л и с т р ѣ . Эта прославленная картина абсолютно непонятна. Никто не сможетъ угадать, что зд ѣ сь былъ исц ѣ ленъ челов ѣ къ, что народъ хочетъ принести жертву исц ѣ лителю, какъ Богу, и что самъ исц ѣ литель, апостолъ Павелъ въ гор ѣ отъ этого разрываетъ свои одежды. Главное вниманіе сосредоточено зд ѣ сь на вос- произведена сцены античнаго жертвоприношенія; она заимствована съ рельефа античнаго саркофага, и археологическій интересъ преобладаетъ надъ вс ѣ мъ остальнымъ. Широкое пользованіе античнымъ образцомъ исключаетъ мысль объ участіи Рафаэля; кром ѣ того, всякое изм ѣ неніе, внесенное в ъ заимствованіе, было ухудшеніемъ. Композиція плохо по- строена пространственно и не ясна въ направленіяхъ. П р о п о в ѣ д ь П а в л а в ъ А ѳ и н а х ъ . Эта картина Рафаэля богата зна- чительными и оригинальными мыслями. Пропов ѣ дникъ стоить съ равно- м ѣ рно поднятыми руками, не позируя; складки его слегка разв ѣ вающагося плаща спокойны, онъ грандіозенъ въ своей серьезности/ Онъ виденъ сбоку, почти сзади; онъ пропов ѣ дуетъ въ глубину, стоя высоко на ступеняхъ и подойдя къ самому ихъ краю, что придаетъ ему н ѣ что стремительное при всемъ спокойствіи образа. Лицо его въ т ѣ ни. Вся выразительность сосре- доточена въ большихъ плавныхъ линіяхъ фигуры, господствующей въ картин ѣ . Сравнительно съ этимъ ораторомъ вс ѣ пропов ѣ дующіе святые XV в ѣ ка—лишь слабо звучащіе колокольчики. По отвлеченному разсчету слушающіе внизу люди изображены въ значительно меньшемъ масштаб ѣ . Отразить впечатл ѣ ніе р ѣ чи на мно- жеств ѣ лицъ—такова, конечно, была задача, поставленная зд ѣ сь себ ѣ Классическое искусство. 12