Классическое Искусство

сид ѣ нье ихъ очень низко. Кром ѣ того, — и это главное—это фигуры на- гія: Микеланджело былъ зд ѣ сь въ своей стихіи. Онъ снова возвра- щается въ ту область, въ которую вступилъ впервые въ картин ѣ Ку- пающихся солдатъ, и, конечно, можно себ ѣ представить, что работ ѣ наДъ этой частью потолка онъ отдался душой и т ѣ ломъ. Мальчики съ фруктовыми в ѣ нками были въ искусств ѣ не новы. Но Микеланджело стремился къ бол ѣ е мощнымъ т ѣ ламъ. В ъ подробности д ѣ ятельности каждой отд ѣ льной фигуры вдаваться не надо. Мотивъ выбирался худож- никомъ только ради выраженія разнообразн ѣ йшихъ движеній, вытяги- ванія, несенья, держанія, но бол ѣ е точнаго реальнаго обоснованія ка- ждаго отд ѣ льнаго положенія отъ художника требовать не сл ѣ дуетъ. Мы не видимъ особенно сильнаго напряженія мускуловъ, но эти ряды нагихъ т ѣ лъ покоряютъ зрителя избыткомъ силы (a life-commu- nicating art, какъ говоритъ Беренсонъ). Т ѣ ла ихъ такъ могучи, ихъ члены съ контрастами ихъ направленій полны такой силы, что мы сразу чув- ствуемъ себя въ присутствіи новаго явленія. Какія фигуры всего XV в. могутъ сравниться съ мощью этихъ юношей? Отступле-нія отъ нор- мальнаго строенія т ѣ ла зд ѣ сь незначительны сравнительно съ поло- женіями, какія придаетъ членамъ Микеланджело. Онъ открываетъ совер- шенно новыя соотношенія, разсчитанныя на впечатл ѣ нія. То распола- гаетъ онъ руку и об ѣ голени тремя т ѣ сными параллелями, то перекре- щиваетъ бедро съ опущенной почти подъ прямымъ угломъ рукою, то всю фигуру отъ головы до ногъ онъ оживляетъ одной только линіей движенія. Но это не задачи чисто-математическихъ изм ѣ неній, даже своеобразные движенія д ѣ йствуютъ у него уб ѣ дительно. Т ѣ ло послушно ему, ибо онъ влад ѣ етъ его суставами; в ъ этомъ сила его рисунковъ. Вид ѣ вшій правую руку Дельфійской сивиллы знаетъ, что посл ѣ днее слово Микеланджело зд ѣ сь еще не сказано. Простую проблему опереть руку онъ разр ѣ шаетъ такъ, что чувствуется совершенно новый пріемъ художественной выразительности. Въ этомъ легко уб ѣ диться, сравнивъ нагого юношу въ картин ѣ Моисея Синьорелли въ сикстинской капелл ѣ съ рабами Микеланджело надъ пророкомъ Іоилемъ. А эти рабы принад- лежать еще къ наибол ѣ е раннимъ и несм ѣ лымъ. Позже онъ даетъ эффекты все бол ѣ е и бол ѣ е сильныхъ раккурсовъ, доходящихъ въ заклю- чительныхъ фигурахъ до быстрыхъ scorzi. Богатство движеній постоянно нарастаетъ; и если въ начал ѣ онъ соблюдаетъ въ фигурахъ н ѣ которую симметрію, то подъ конецъ переходитъ къ абсолютнымъ контрастамъ. Десятки разъ повторенныя одинаковыя задачи не утомляютъ Микел- анджело; напротивъ, мысли т ѣ снятся у него все съ большей полнотой. Для того, чтобы судить о ход ѣ развитія этихъ фигуръ, сравнимъ двухъ рабовъ начала работы и двухъ изъ написанныхъ подъ конецъ, надъ Іоилемъ и надъ Іереміей. Въ первомъ случа ѣ они скромно сидятъ въ профиль; мы видимъ ум ѣ ренную дифференцировку членовъ, приблизи-