Художник и эпоха

что тшшша и беспредельность природы есть символ вечности, Маркс замечает: «ІІопу удалось уже пре- вратить иепосредстьеш; о-лаивное, радостное восхи- щение Марии красотами природы в религиозный экстаз. Природа уже попижена до ханженства хри- стианской природы. Она низведена на степень творе- ния. Прозрачный воздушный океан развенчан и обра- щен в символ неподвижной вечности. Мария уже по- стигла, что все человеческие проявления ее существа были «земного свойства», что они лишены религии, истинной святости, что они антирелигиозны, без- божны». Да, Маркс занимается и «психологией». Что, собственно, смущает Чужаков? То, что реак- ция возобновила смакование психологических дели- катесов? По и здесь Чужаку горестно не повезло. И моей статье черным по белому написано: мы долж- ны взять эту проблему в свои руки, иначе она попа- дет в руки мистиков и чревовещателей. Не следует представить себе дело так: реакция ухватилась за «психологизм», а мы, так сказать, вырываем лакомый кусок из ее. рук. Такой прием был бы безнадежен и вреден. В действительности дело обстоит так: огром- ные массы требуют от литературы человека своей эпо- хи и своего класса. «Некто в черном» подхватил этот запрос массы и хочет экешіоатировать его в своих це- лях. Пролетлитература во-время поставила проблему о художественном удовлетворении здоровых, вполне революционных запросов масс. Таков наш путь и ни- каким полемическим «му-му» и «хрю-хрю» с этого пути нас не собьешь, ибо этот путь правильный.