Казань в её прошлом и настоящем

43 таръ обнаружились еще разъ какъ нельзя яснѣе. Разгромъ казанцевъ, несмотря на то, что имъ помогали и крымцы, и ногай, и несмотря на оплошность русскихъ воеводъ, за- стазилъ высшій классъ населенія убѣдиться въ превосход ствѣ Москвы. Подъ живымъ впечатлѣніемъ своихъ неудачъ и сознанія неспособности дать отпоръ русскимъ, казанцы снарядили и послали въ Москву знатныхъ пословъ — двухъ князей и бакшея отъ имени хана Сафа-Гирея и всѣхъ ка занскихъ людей, чтобы государь простилъ ихъ царя и снялъ опалу съ князей и съ Казанской земли. Послы приложили въ Москвѣ свои печати къ клятвеннымъ грамотамъ, на ко торыхъ потомъ Сафа-Гирей и его подчиненные должны были присягнуть предъ великокняжескимъ посломъ; рус скій посолъ вскорѣ и отправился въ Казань. Но тамъ дѣла измѣнились: крымцы и ногам успѣли уже повліять на ка занцевъ, только что заявлявшихъ о своей преданности рус скому государю; Сафа-Гирей, не обращая вниманія на рус скую партію, отказался утвердить грамоту, написанную въ Москвѣ и скрѣпленную его послами. Когда въ Москвѣ ве ликій князь сталъ упрекать казанскихъ пословъ въ ложной клятвѣ и въ измѣнѣ ихъ хана, то послы, очевидно, при надлежавшіе къ сторонникамъ русскихъ, отвѣчали: «Намъ извѣстно, что теперь въ Казани людей добрыхъ мало, все люди мелкіе, землю укрѣпить некѣмъ, всѣ люди врознь, въ страхѣ. Государь великій князь самъ промыслитъ о землѣ своей: земля Казанская Божья, да государева; какъ онъ хочетъ, такъ и сдѣ лаетъ. А мы холопы Божьи, да государевы, посланы къ вели кому князю бить челомъ отъ царя и отъ всѣхъ людей прав- безъ людей съ отворенными воротами, но въ это время воевода пѣ ­ шаго войска Бѣльскій и воевода конницы Глинскій заспорили о мѣ ­ стахъ: кому первому въѣхать въ городъ. Между тѣмъ начался силь ­ ный дождь; посошные и стрѣльцы, подвезя къ городу нарядъ, бросилп его, испугавшись дождя, и воротились въ лагерь. Соловьевъ не отвер ­ гаетъ этого извѣстія, лишь находитъ его недостаточно яснымъ, за отсутствіемъ нѣкоторыхъ подробностей.