Казань в её прошлом и настоящем

185 віяхъ все же были кой-какіе успѣхи въ ученіи: чрезъ 7 мѣсяцевъ по открытіи гимназій ученики уже занима лись переводами пресловутыхъ «странствованій Телемака», сдѣлавшихся въ нашихъ учебныхъ заведеніяхъ чуть не на цѣлое столѣтіе единственною книгою для упражненій въ переводахъ съ французскаго языка. Не смотря на не достатокъ матеріальныхъ средствъ, Веревкинъ заботился о расширеніи преподаванія въ гимназіяхъ; въ 1759 г. онъ представлялъ университету слѣдующее мнѣніе: < Разсуждая, что здѣшній городъ есть главный цѣлаго царства, имѣвшаго національный діалектъ, не повелѣно ли будетъ завести при гимназіи классъ татарскаго языка? Современемъ могутъ на ономъ отыскиваемы быть многіе манускрипты; правдоподобно, что оные подадутъ нѣкоторый, можетъ быть и не малый, свѣтъ въ русской исторіи». Эта мысль не нашла сочувствія въ ту пору, но она не пропала безслѣдно: спустя десять лѣтъ предположеніе Ве ревкина осуществилось и казанская гимназія постепенно сдѣлалась почти цѣлымъ институтомъ восточныхъ язы ковъ; въ ней кромѣ татарскаго преподавались языки: мон гольскій, калмыцкій, турецкій, арабскій, персидскій,армян скій, китайскій, не говоря уже о двухъ древнихъ и трехъ новыхъ европейскихъ. Пониманіе Веревкинымъ педагогическаго дѣла доказы вается тѣмъ, что онъ установилъ еженедѣльно по суббо тамъ «конвенты» или педагогическія собранія, гдѣ всѣ пре подаватели должны были высказывать свои мнѣнія «о до бромъ правленіи гимназіи», о каждомъ засѣданіи составлялся протоколъ, съ котораго копія отправлялась въ универси тетъ; однако эти конвенты были отмѣнены по ордеру уни верситета, такъ какъ они «учреждены безъ апробаціи его пр. г. куратора», т. е. Шувалова. Заботы перваго директора касались и учениковъ; онъ старался улучшить положеніе дѣтей разночинцевъ, изъ ко торыхъ весьма многіе находились въ крайней бѣдности.