Ким Николаевич Бритов

Ранний снег. 1978

комме всем воспоминания прихода весны. Радост ­ ное мироощущение автора передано в колорите, звонком противопоставлении золотисто-огнен ­ ных и пурпурно-красных стен и крыш бревенча ­ тых строений холодной синеве воды и неба. Мартовские тени — это особое пристрастие Бритова. Почти во всех без исключения его рабо ­ тах, написанных в марте, мы обязательно найдем тени, и все они по живописи разные: голубые, густо-фиолетовые, синие и даже теплые — охристо-серые. Но это хоть и интересная, но толь ­ ко деталь. Главное же в другом. Вешнее обновле ­ ние природы Бритов воспринимает и отображает как поэт. Своей радостью он спешит поделиться со зрителем и никого не оставляет равнодушным перед лицом великого преображения природы, счастливым свидетелем которого он стал сам. Трудно найти грусть в весенних пейзажах Брито ­

ва. Они все — гимн солнцу. В них есть что-то языческое, сильное и неистребимое в радости бы ­ тия. Они пронизаны какой-то доброй и хорошей надеждой на лучшее и светлое, которое художник почувствовал и о чем торопится поведать нам. Таковы его «Голубая весна», «Мартовский день», «Теплый день» (все 1978 г.) и множество других работ. Не вообще весенних пейзажей, но именно того периода, когда зима и снег в последний раз прощаются с нами. В это время Бритов больше всего любит встречать весну не в городе (хотя бы и небольшом), а в деревне, где обостренней чувствуется чистота природы в свежем воздухе, в прозрачной ледяной воде рек и ручьев. Поэти ­ ческие образы Бритов ищет и находит в тради ­ ционных мотивах — стожках сена, подпертых жердями, в отливающих на солнце золотом сосно ­ вых срубах домов, изголодавшихся по теплу де ­

23