Ким Николаевич Бритов

мортов Бритов почти совсем не пишет. За все время их едва ли наберется десятка полтора. И дело даже не в количестве. Художник любит писать живую, все время изменяющуюся натуру. Это делает сам процесс работы захватывающим, эмоциональным, что, конечно, сказывается на его результатах. Натюрморты же сковывают его, делают живопись сухой и невыразительной, и потому писать их он не любит. Разбивка по циклам дана нами условно, чтобы облегчить отбор нужного для анализа материала и проследить основные тенденции в развитии художника. В произведенях Бритова можно было бы выделить отдельно такую интересную тему, как базары. Их он писал и в Суздале, и в Ростове Великом, и в Переславле-Залесском, и во Влади ­ мире, но мы не стали эту тему обосабливать, так как почти все базары, где они сохранились на Руси, проходят на месте старых торжищ на фоне памятников архитектуры древних городов. Названные нами циклы включают в себя свыше двух тысяч произведений. Меньшая часть их хранится в мастерской художника, а большая — разошлась буквально по всему миру. Помимо того, что лучшие работы Бритова приобретены худо ­ жественными и краеведческими музеями нашей страны, сотни его этюдов и картин проданы через Салон по экспорту Художественного фонда СССР в Италию, Японию, Англию, США, Францию. Причем за границей уже неоднократно устраива ­ лись персональные и групповые выставки, на которых с успехом экспонировались произведе ­ ния Бритова, отображающие неизбывную красоту российского пейзажа, его древних городов. Успех своих работ у нас в стране и за границей, конечно, радует художника, и, вместе с тем, он восприни ­ мает это спокойно, больше относя его за счет того, что он имеет честь трудиться в почетном союзе, имя которому — русские со ­ ветские художники. В самом обширном цикле работ — «Времена года» — больше всего у Бритова отведено места весне. Это не * случайно. Весна — время самой большой творческой активности художника. В это время года в мастерской его никогда не застанешь. «Что ты спишь, мужичок? Ведь весна на дворе...» — с улыбкой приговаривает он коль- цовские строки, собираясь в поездку. «Один весенний день на природе, — говорит художник, — иной раз стоит месяца работы в мастерской». Выезжая на пленэр, Бритов не просто ищет неожиданные мотивы, которых раньше он не за-

Юкина тонкие, какие-то невесомые, зато деревья и дома на заднем плане по размеру и по массе значительно больше, ярче по живописи. Подня ­ тые к верхнему обрезу, они производят «опроки ­ дывающее» впечатление и тем самым вносят эле ­ мент динамики. Колорит его работ строится в связи с этим, исходя из общего пластического решения, и в результате он чаще бывает более условным. Бритов, конечно, тоже не переносит на холст все по принципу «что вижу, то пишу». У него в работах есть и своя пластическая кон ­ цепция, и метко схваченное состояние природы, и острота видения. Однако мировосприятие Юки ­ на более опосредованное. Нельзя сказать, что живопись владимирцев сразу же пришлась по вкусу устроителям больших выставок. Понадобилось долгое время, чтобы до ­ казать своим творчеством право на место в экспо ­ зиции в выставочных залах Москвы, а затем и на почетное место в музеях. Основные упреки в адрес Кима Бритова и его товарищей по искусству сво ­ дились к обвинениям в надуманном, слишком цветистом, пестром колорите, мало чем связанном с неяркой и неброской русской природой. Считали такую живопись выпадением из традиций русско ­ го искусства. За владимирцами признавали право на участие в выставках, но в разделах не станко ­ вого, а декоративно-прикладного искусства, так как они,' дескать, замкнулись в кругу чисто декоративных задач, не решают духовных про ­ блем, устранились от современности. Упреки были слишком серьезны, чтобы к ним не прислу ­ шиваться. Бритову как руководителю областного отделения Союза художников вместе со своими товарищами приходилось не раз выступать перед выставкомами, убедительно доказывая, утверждая свое право на творчество и признание его. Начиная с середины 1960-х годов Ким Бритов вступил в пору своей творческой зрелости. К этому времени окончательно сложился его ху ­ дожнический почерк, определились цели и задачи в искусстве. Он стал работать раскованно, научил ­ ся посредством живописи свободно передавать свое внутреннее чувство. Живопись стала основ ­ ным средством его самовыражения как творческой личности, художника и гражданина. У него четко наметились несколько циклов работ, над которы ­ ми он продолжает трудиться и по сей день. Основ ­ ными из них являются «Времена года» (природа среднерусской полосы) , «Архитектурный пейзаж древнерусских городов», «Портреты современ ­ ников», «Поездки по городам и весям». Натюр ­

21