Из прошлого. Воспоминания

зубы сказал, пожелал нам успеха и ушел. Тогда мы обратились к тому старенькому ученику, который так важно говорил об упадке в «Лаокооне», и попросили его посоветовать нам, что лепить. «Начните по порядку», сказал он уверенно, основываясь на своем долголетнем опыте: «Сперва голову «Анатомии», потом профиль Антиноя; Гомера труднее, а Лаокоона еще труднее». — «А можно лепить Дискобола» спрашиваю я .—«Вишь чего захотел!» возразил он сердито: «Вот полепите-ка, как я, три раза Германпка с Фаса и два раза спинку, пять раз Аполлона, да научитесь наизусть лепить следочки и кисточки, и тогда можете приступить, пожалуй, и к группе». Пришел глннщик, натурщик Дмитрий. Он 40 лет стоял на натуре и знал всех профессоров и художников. Стал он нам рассказывать, как встарину бывали строги, как какой- то про- фессор любил одного ученика, а другого пе любил, и как нелюбнмц ѵ велел поступить в дворники; как другой профессор настаивал на том, чтобы его ученику дали медаль, как ученик ничего не умел сделать и как профессор перед экзаменом проработал всю ночь за него. Затем Дмитрий перешел па себя, рассказал, как он стоит на натуре, не шевелясь, два часа, без отдыха, и в это время снит. Но скоро он заговорил об охоте: он был страстный охотник, даже наружностью напоминал тургеневского Ермолая. Мы испугались длинных охотничьих рассказов и поспешили разойтись. Кое - как закусив в плохой кухмистерской, находившейся по 1 - й линии, в подвале, мы в 4 часа были опять в академии. Занятий еще не было, но мы все собрались в темпом коридоре и дожидались открытия класса вечернего рисования. До 5 часов еще было далеко, но надо было стоять в очереди: кто становился ближе к двери, гот раньше всех мог попасть в класс и выбрать себе лучшее место. И вот в темноте мы целой толпой оса- ждаем дверь. Каждый стоит с длинной трубой ватманской бумаги и с пучком угольков; кто стоит, прислонившись к двери, кто у стены, а кто наваливается на товарища. Кт о - то рассказывает анекдоты ; все смеются. Иногда слышны брань и ругательства. Народ нрнбываст, теснота ужасная, просто лежат друг на друге. Слышны шаги в коридоре. «Это «генерал» идет», говорит тот, кто ближе стоит к наружной двери. Показывается высокая,

à