Из прошлого. Воспоминания

увалебные статьи. Посыпались приглашения—посетить, побывать, /Навестить. Аптоко.іьский редко бывал теперь дома, и мне часто случалось оставаться одному. Из многих привычек, оставшихся у меня от моей прежней жизни, была боязнь оставаться но вечерам одному в комнате. Бывало, до двух часов утра сижу я и жду возвращения Антокольского, но как только услышу звонок, тотчас гашу лампу и ложусь, притворяясь спящим. Антокольский под- ходит к моей кровати, смотрит, сплю ли я, и иногда меня целует. Это страшно меня трогало. Я чувствовал, что учитель действи- тельно любит меня. Я все более и более привязывался к нему, старался во всем слушаться его, угождать ему н быть ему полезным. Наши отношения были наилучшими, и только раз вышла большая неприятность. Оп вернулся ранее обыкновенного домой и спросил меня, отлучался ли я куда-нибудь из дому. Действительно, в этот вечер я уходил к Сагалову и там провел несколько часов. «Нет», отвечаю я беззастенчиво, желая порисоваться своим одиночеством п показать, что я без него ничего не предпринимаю. «А почему ты врешь!» воскликнул оп, весь вспылив. На следующий день, когда Савицкая похвалила мепя за успехи в русском языке, Аптокольскпй сказал: «Да хорош-то он хорош, но у него страшный недостаток — он лжет». Все изумились, закачали головами, и мне стало так стыдно, что я решил всегда говорить ему только правду. Работа моя по лепке приостановилась. Антокольскому некогда было теперь смотреть за мной, да, кроме того, я не мог больше работать в мастерской, которая была и тесна, и всегда полна народу. Л стал рисовать то у Репина, то у Семи- радского. Рпсоваиис давалось мне с трудом. Я очень не любил огромных гипсовых голов, — они казались мне скучными и невы- разительными, и я не раз засыпал над рисунком. Огромное значение для мепя имело то, что я видел, как работали талант- ливые, тогда уже опытные художники: Репин, Семирадский и Савицкий. Постоянно присматривался я к их бесчисленным этюдам H талантливым наброскам. Помимо академической про- граммы, пекоторые писали картины на собственную тему. Репин тогда писал «Бурлаков». Часами смотрел я на эту бесподобную H глубоко правдивую картниу. Искренностью и самобытностью веяло от волжских этюдов Репина, писанных им для этой картины. Нравились мне и картины Семирадского и Ковалевского, но. не