Искусство стран Латинской Америки

ми, вполне узнаваемыми, но погруженных в стихию чистей шей поэтической образности, трансформирующей реальность. Назовем как самые характерные и, с нашей точки зрения, важные для художника следующие работы: «Король кубин ских полей» (1934, Нац. галерея в Гаване). «Буйволы» (1935, там же), «Похищение .мулаток* (1938, там же), «Схватка» (1941, там же), «Креольский пейзан;» (1943, там же). Наиболее ранний пример законченной «креольской» кон цепции —«Король кубинских полей». Картипа посвящепа Тилину Гарсии, знаменитому разбойнику, грозе богачей (ему же была посвящена и одна из повестей Энрикеса). Картина изображает самого Гарсию п его белого коня на фоне гористого пейзажа; на задпем плане полота мая чат фигуры двух жандармов. В одной руке разбойника писто лет, вторая —на рукояти мачете, наполовину вынутого из ножен, лицо завязано ниже глаз платком. Собственно дейст вия здесь нет никакого, это не реальная сцепа погони и преддверие схватки, а чисто поэтическое обобщение, роман тическое видение, возникшее иа миг среди нубийских по лей. залитых голубоватым светом. Жизненная реальность переводится в план поэтического образа, в «романсеро», в лунную балладу. Конь и всадник —нечто единое, фанта стическое целое. Но разбойник изображен в странной, не устойчивой позе, фигура его, срезанная краем картины выше колен, кажется зыбкой, растекающейся в призрачном свете, а светлый контур, очерчивающий его тело, кажется, вот-вот растает в лунном сиянии. Сквозь его сомбреро просвечивают очертания гор, сквозь платок светится нижняя половина лица. Конь —это тоже призрак, он без узды, морда его словно бы на глазах превращается в белый череп, она слег ка окровавлена, огромный, круглый, неподвижный глаз глу боко запал внутрь черепа и светится оттуда как маленькая, отблескивающая серебром лупа. Вместе со своим всадпиком- призраком он напоминает о трагическом конце Тилина Гар сии, руки которого обагрены человеческой кровью. Беспо койный и грозный красный тон повсюду сквозит п мерцаю щем зелено-голубом колорите полотна, борясь с низвергающи мися с неба, струящимися между горами, растекающимися па белой одежде разбойника потоками лунного света, дема териализующими плотные конкретно-реальные цвета. Гарсия слит этим световым потоком воедино с родной природой, он —«король кубинских полей». Энрикес мастерски владеет кистью, живописные объемы па его полотне перетекают один в другой, то уплотняясь,

165