Искусство Японии

зящими перегородками и покрытыми татами полами, располагались на разных уровнях и как бы плавно перетекали один в другой, завер шаясь главным приемным залом со своеобразной сценической площадкой в глубине — престижным местом (дзёдан), выделенным для хозяина, ни шей (токонома) и декоративными полками (тигайдана). По такому прин ципу были организованы парадные покои замка Нидзё в Киото (начало XVII в.). Его пять смежных залов, украшенных по потолку, стенам и раздвижным перегородкам многоцветными декоративными росписями, с доминирующими оттенками сочных зеленых тонов по золотому фону, соответствовали праздничной зрелищности образа жизни столичной зна ти. По типу дворцовых были декорированы и приемные залы дзэнских монастырей конца XVI — начала XVII века. Просторным, погруженным в полумрак интерьерам замков и монасты рей более всего соответствовала декоративная манера школы Кано. Раз витие монументального зодчества в конце XVI — начале XVII века сти мулировало ее тяготение к четким контурам и крупным формам. Мастера школы Кано, посвятившие себя оформлению замковых интерьеров, осво бодились от дробности манеры и натурного правдоподобия Кано Маса нобу и Кано Мотонобу. Первым дал новую трактовку принципам мону ментальной живописи Кано Эйтоку (1543—1590). Особенностью его творческой манеры, наиболее полно отвечающей задаче оформления об ширных плоскостей обтянутых бумагой ширм и стенных панелей, было подчинение всех деталей главному, нарочито героизированному пейзаж ному мотиву. Исполненные густыми сочными красками, сильной и смелой линией по синему и золотому фону, его композиции из цветов, трав, птиц и деревьев обобщали новые представления времени о сияющей красоте и мощном великолепии мироздания. В сумрачных залах замков, излучая свет и создавая особую атмосферу праздничности, они казались окнами в сказочно прекрасный мир. Последующие представители школы Кано, развивая традиции Эйтоку, включили в тематический репертуар декоративных росписей ряд новых сюжетов и образов, которые с документальной точностью отразили жизнь и быт японского города XVI столетия. Внутрь дворцов вошли мотивы жизни его бурлящих толпой улиц, празднеств, обрядов, театральных представлений. Особой декоративной звучностью отличались ширмы типа намбан, изображающие новые для японцев события — прибытие европей цев («южных варваров») в их порты. Преобразование претерпела и манера художников, работавших в мо нохромной живописи. В их произведениях, также связанных с оформле нием интерьеров, появилась большая декоративная эффектность и сме лость пластических решений. Философский подтекст, присущий пейза жам дзэнских мастеров, хотя и сохранился, но приобрел более лирическую направленность. Эти качества свойственны работам прославленного ма стера второй половины XVI века, последователя Сэссю — Хасэгава То хаку (1539—1610). На пространстве обтянутой бумагой складной, зиг загами изгибающейся ширмы «Сосны» одной лишь черной тушью с раз мывами он передал не только таинственную красоту старой сосновой рощи, окутанной волнами осеннего тумана, но и создал образ лесного про стора, поэтического в своей неясности и недосказанности. О том, что Хасэгава Тохаку владел всеми приемами школы Кано и мог создавать произведения, проникнутые иным настроением, свидетельствует ширма «Клен», расписанная яркими красками по золотому фону, где каждый лист на ветке дерева сияет, как драгоценность.

52. Главная башня замка Хаку родзё в Химэдзи. Префектура Хиого. XVI в. Восстановлена в XVII в. Разрез, чертеж

48