Искусство Армении. Черты историко-художественного развития

сцены на ранее упомянутых нами ампулах из Монцы и Боббио ), вместо розетки‐зерна крест установлен на ступенчатое изображение Голгофы , у изножия под крестом помещён череп ( крест , по преданию , был установлен на могиле Адама , грех которого искупал Спа‐ ситель ), то есть практически каждая деталь рельефа фиксирует ясную для современников « историчность » сцены , конкретность , скрытую за орнаментикой /130, с . 60 – 63/. О том , что подобных скульптурных хачкаров в этот период было больше , чем уцелело , говорит сам высокий профессиональный уровень дошедших до наших дней хачкаров со сценой Распятия . Среди лучших рельефов XIII века следует назвать обломок хачкара , принадлежащего князю Прошу из рода Хахбакян . С именем Прошьянов связано строительство многих крупных сооружений церковного зодчества этого времени , в частности Гегардского мона‐ стыря . Рельеф этот — верхняя часть хачкара с композицией Деисуса . Лица на этом фраг‐ менте повреждены , но само расположение фигур , их плавное и величественное тяготение к центру , общий ритм движения Марии , Иоанна , ангелов , ритм складок одежды и жестов говорят о большом опыте скульптурного изображения . Фигуры , как и в ахпатском хачкаре 1273 года , расположены на орнаментальном фоне , они как бы скользят мимо ажурной решётки . По‐видимому , и сцена Распятия , возможно , имевшаяся на центральном поле этого хачкара , также была изображена на орнаментальном фоне . Сходный приём использован в рельефе на сюжет « Разумные и неразумные девы » в тимпане церкви 1216 года в монастыре Ованнаванк /63/. Конечно , эти рельефы уже отходят от того принципа « быть стеной с крестом », кото‐ рый господствовал в хачкарах , они уже представляют собой самостоятельные скульптуры . В них есть замкнутость , завершённость , это мир , содержание которого исчерпывается внутри него самого . Тема и идея здесь полностью выражены средствами скульптуры и не нуждаются в архитектуре . Скульптура в XIII веке стремится обрести самостоятельность , способность жить вне архитектуры . Правда , она так и не становится в Армении круглой , оставаясь рельефом , но это можно объяснить многими причинами . Среди причин будет и глубина национальной традиции в области пластики , которая всегда ориентировалась на связанный со зданием декоративный рельеф , и не менее глубокая и давняя традиция в области скульптурных мемориальных сооружений , изначально представляющих собой покрытые рельефами и надписями каменные стелы . Кроме того , рельеф был удобен для создания развёрнутых религиозных композиций , сходных по иконографии и построению с современной им книжной миниатюрой . Жёсткая иконографическая определённость средневекового искусства ставила из‐ вестные препятствия для развития художественного языка . В XIII веке в области изобрази‐ тельного рельефа и в книжной миниатюре наблюдаются отклонения от иконографии в сторону большей жизненной точности . Начинается процесс выявления специфики раз‐ личных видов искусства , их постепенное разделение . Отклонения эти были отклонениями от норм средневекового искусства в целом . Именно такие симптомы , связанные с общим историко‐экономическим и социальным развитием Армении этого времени , позволяли некоторым учёным говорить об « армянском Возрождении » /180/. Метафорически тер‐ мин « армянское Возрождение » применяется и сейчас . Для истории искусства XIII — начала XIV века особое значение имеют провинции , вхо‐ дящие в восточные районы современной Армении , — Сюник , или Сисакан . Среди них вы‐ деляется местность Вайоц‐дзор , или Ехегнадзор . Вайоц‐дзор занимал бассейн реки Арпа , это были земли , принадлежавшие княжескому роду Орбелянов /133/.