Гамбургский счет

О современных писательских настроениях.— НЛП. 1927. № 2; Бескин О. Кус тарная мастерская литературной реакции.— там же. 1927. № 7; Гус М. О смеш ном — о левом Шкловском.— там же. 1928. № 1; Гроссман-Рощин И. Преступ ление и наказание.— там же. 1928. № 22, и т. д.). ТФ оценивалась как призыв «к идеологическому бойкоту» современности: «Подальше от жизни, подальше от нашего быта! Подальше от всего нового строительства! Правда, третьего пути нет (крепко засела эта диктатура!), но все же пойдем по несуществующему пути. (...) А Шкловский зовет вообще на антиобщественный путь (обычный прием всякого реакционера, когда враг сильнее)» (Бескин О. Ук. соч. С. 19). Общественно-литературная позиция Шкл. обсуждалась на диспуте «Леф или блеф» 23.3.1927 — в выступлениях о. Бескина, М. Левидова, И. Нусинова, Н. Асеева, Л. Авербаха и В. Маяковского (стенограмма — ИМЛИ, 18.1.17). «Дискуссию» о Шкл. подвел Маяковский: «(...) из-за чего сыр-бор разгорается но поводу Шкловского? Здесь нужно прежде всего ответить на вреднейшее выступление Бескина. (...) Цитата, что у литературы два пути, а третьего нет и что по нему нужно идти, расшифровывается чтением Бескина так, что этот тре тий путь есть отход от марксизма. Почему не расшифровать так, что третий путь есть путь деканонизации, дешаблонирования? Что за глупое чтение, товарищи, в душах? Что это, исследование?» Далее Маяковский опровергал противопостав ление формальной школы и марксизма и заключал о Шкл.: «Он против дураков от марксизма, а не против марксизма» (Маяковский В. Поли. собр. соч. Т. 12. С. 345-346). Своеобразным ответом Р. Якобсона на обращение к нему в ТФ стало его письмо к Шкл. от 14 ноября 1928 г.: «Скучаю по тебе до физической боли. Не ужели так и не побываешь на Западе? А я уж надеялся. Здесь вместо тебя — трехсотлетний Винокур. (...) Из его рассказов я вынес грустное впечатление. Я понимаю, что такое лен на стлище, но, кажется, лен перемяли. По-настоящему работа формалистов должна была только начаться, и это не в смысле детали зации и сотых примеров и не в смысле поры для суммирующих учебников, а просто — раньше работали на ощупь, это для всех нас были годы учебы, а теперь, когда проблемы стали обнаженно ясны,— вдруг разброд. Страх перед проблемой, нелепое желание объяснить один ряд другим, т. е. игра: Где ключи? — Там поищи.— Словом, канцелярская отписка. Исторически все это понятно. Но обидно. Твое воззвание марсианам из «Искусства коммуны» приобретает новый смысл. А хуже всего разброд. Ведь сила нашей науки была именно в этой футу ристической глыбе слова МЫ. А разброд, воистину, фатальный. Всех видов: расхождения принципиальные, личные, территориальные. И уходы, которые вовсе не означают кризис метода, для этого нет никаких симптомов, напротив, перекличка с методами новаторов всех научных областей сегодняшнего дня — (...) показывает, что путь был верный, вполне отвечающий пафосу всех сегод няшних наук. Уходы от формализма означают не кризис формализма, а кризисы формалистов. Кризисы типично подколесинские» (795). Шкл., согласившись с описанием ситуации, в ответном письме Якобсону вернулся к мысли о его воз вращении на родину: «То, что ты написал о кризисе формалистов, совершенно правильно, кризису отчасти поддался и я, что объясняется не слабостью моего телосложения, а невероятностью нагрузок. (...) Твой приезд изменил бы соот ношение сил, нас мало, и твое отсутствие разрушает систему» (от 23 ноября 1928 г.-477).

519