Гамбургский счет

талантливости, при умении найти слова, дает ошибки красноречивые и непоправимые. Нужно или писать роман, или оставлять следы ин струмента» 1 . Об этом же он писал Тынянову: «Статья Борина о карьере Толстого написана с тургеневской легкостью. Так хорошо писать не умеет у нас никто, но в этой статье не видны следы инструмента, она не проверяема, в ней нет сопротивления материала, и она значит то, что значит, не давая вращения мыслей» 2 . Шкловского в новых работах Эйхенбаума тревожило все: изящество стиля, «пригнанность» фактов, отсутствие, по сравнению с прежними работами, ярко выраженной теоретической рефлексии и — как следствие — «непроверяемость». «У него много ошибок,— писал Шкловский в другом «письме» Тыня нову.— (...) Красота мелодии и умелое подбирание фактов. Цитата к цитате — и строится книга. Вопросььзатушевываются, заигрываются. Он не дорожит противоречием фактов. За это он уже наказан — нравит ся Винокуру» (с. 303). Для самого Шкловского проблема жанра и научного языка в эти года вставала не столь остро. Его раз и навсегда утвердившийся синкретический стиль свободного размышления, включающий самый разнородный материал и не заботящийся о мотивировках, стыках и переходах, легко переключался из литературы в «быт», из теории в «художество» и обратно. Он продолжал сохранять «следы инстру мента», оставался провоцирующим, вопросов давал больше, чем отве тов. Но все же его проза двигалась под уклон. «Третья фабрика» (1926), «Гамбургский счет» (1928) при всей раз носоставности являлись целостными вещами, обеспеченными единством теории и авторской позиции. Когда это единство нарушилось, книги стали рассыпаться. Черты разнокалиберности состава видны уже в «Поденщине» (1930), но особенно явственны в «Поисках оптимизма» (1931). Ав тор писал, что единство книги — «в человеке, который смотрит на свою изменяющуюся страну и строит новые формы искусства для того, чтобы они могли передать жизнь» 3 . Мотивировка оказалась слишком общей или мнимой, книга осталась конгломератом разномасш табных текстов. Жанр «книга Шкловского» в том смысле, в каком им были «Ход коня» или «Гамбургский счет», прекратил свое сущест вование. Изданный в 1939 г. «Дневник», нося все вторичные признаки такого жанра («Предисловие», «Эпилог», обоснование отбора), по сути, не имел уже к нему отношения, став просто сборником статей. В начале 30-х годов стала очевидной невозможность как из-за внешних, так и внутренних причин издать книгу «О советской про зе» (1932) и завершить «Заметки по истории и теории очерка и рома на». Из них вынимались и печатались в виде статей и заметок только отдельные материалы. Одним из центральных вопросов теории формальной школы (как

1 Нева. 1987. № 5. С. 159. 2 ЦГАЛИ, ф. 562, оп. 1, ед. хр. 441. 3 Ш кловский В. Поиски оптимизма. М., 1931. С. 5.

26