Фантазии об искусстве

СЕРДЕЧНЫЕ ИЗЛИЯНИЯ ОТШЕЛЬНИКА —ЛЮБИТЕЛЯ ИСКУССТВ

явственно проглядывали в рисунках, которые, играючи, производила его детская рука. Так весело вскипает ма ленький родничок, который потом превратится в могучий поток, вызывающий общее восхищение. Мудрый человек не станет задерживать движение вод, ибо они все равно прорвут все преграды и плотины, а предоставит их собст венной воле. Так и поступил отец Леонардо, когда предо ставил мальчика склонности, вложенной в него природой, отдав его в учение к Андреа Вероккьо из Флоренции, му жу весьма известному и заслуженному. Увы! Кто помнит сейчас эти имена, что когда-то свер кали, подобно звездам на небесах? Они закатились, и о них больше не вспоминают— будто их и не было вовсе. А этот Андреа Вероккьо был не последний меж ними. Он был предан священному трилистнику изобразительных искусств: живописи, ваянию и зодчеству — в те времена было не редкостью, что дух одного человека вмещал такую тройную любовь и дарование. Но помимо этого он был еще и сведущ в математике, а также был усердным дру гом музыки. Возможно, что этот образец, от юных лет з а ­ печатлевшийся в податливой душе Леонардо, много на него повлиял; однако же зародыш всех этих талантов, верно, содержался и в глубине его собственной души. Кто в силах проследить тонкие нити, связующие причины и следствия в становлении чужой души, когда даже и в сво ей собственной далеко не всегда дано нам их увидеть? Для овладения всяким изобразительным искусством, пусть даже оно призвано отображать серьезные или пе чальные предметы, необходим живой и бодрый дух; ибо ведь в результате постепенного усердного труда должно в конце концов родиться совершенное произведение, радую щее все наши чувства, а угрюмые, замкнутые в себе ду ши не имеют ни склонности, ни желания, ни мужества, ни постоянства для того, чтобы его создать. Таким живым и радостным складом характера обладал юный Леонардо да Винчи; и он с усердием упражнялся не только в рисо вании и смешивании красок, но и в ваянии, а для отдыха играл на скрипке и пел приятные песни. Таким образом, куда бы ни обращался его многообъемлющий дух, всюду музы и грации с любовью принимали его в свои объятия, и никогда, даже в минуты отдыха, не опускался он до обыденной жизни. Однако же из всех занятий живопись была наиболее близка его сердцу; и в короткое время он 45