Фантазии об искусстве

ИЗ ПЕРЕПИСКИ ВАКЕНРОДЕРА И ТИКА

Тик Вакенродеру 30 ноября 1792 г.

Я сейчас всецело живу в Шекспире, еще никогда не изучал его столь прилежно, за восемь дней я списал се бе всю «Бурю» и теперь записываю множество способов чтения и замечаний, также я стараюсь глубже проникнуть в его язык, я не отказался еще от своих фантазий о нем; недавно я прочел «Ромео», «Гамлета» и «Отелло» по-ан- глийски, перевод подлинно не дает никакого представле ния о Шекспире. Я прочел также труд Эшенбурга, кото рый я так хотел достать еще в Берлине; для дилетанта в этой книге ничего нет, надобно быть исключительно хоро шо знакомым с поэтом, чтобы найти там нечто интерес ное, но я многое из нее почерпнул. В сущности, тебе следовало бы полностью посвятить се бя музыке, а мне — поэзии, ибо мир воистину не для нас, так же как и мы — не для него, мы (увы, по крайней ме ре я) всегда будем считать не важным то, что для него важно, а он будет считать нас чудаковатыми мечтателя ми — однако же ничего не поделаешь. Ты не представляешь, как живо вспоминал я вчера ве чером, сидя в уголке концертного зала, прекрасные дни нашего путешествия, особенно день в Берлице. Боже, что это было за утро! Никогда более не переживал я такого утра! Помнишь ли ты те полчаса, когда мы сидели на кам нях в гроте и смотрели вниз на спокойные воды канала? Как сменялось все вокруг нас, как ласково светило солн це и в какую прелестную голубизну оделось небо! При всем том я твердо убежден, что сейчас представляю себе это утро еще прекраснее, нежели оно было на самом де ле; и я полагаю, что сказанное относится и ко всем дру гим моим прошедшим приятным переживаниям. В воспо минании фантазия сама собой отбрасывает все чужерод ное, молча отделяет все то, что не подходит к главной сущности картины, и вместо действительной картины, все 219 Вакенродер Тику 27 ноября 1792 г.