Фантазии об искусстве

ИЗ ПЕРЕПИСКИ ВАКЕНРОДЕРА И ТИКА

роды. Другой вид блаженства, получаемого мной от музы ки, — это не подлинное наслаждение ею, не пассивное впитывание звуков, а некая деятельность духа, пробуж даемая и поддерживаемая музыкой. Тогда я слышу уже не чувство, господствующее в пьесе; но мысли мои и фан тазии уносятся далеко-далеко на волнах мелодии. Как ни странно, но, слушая музыку и будучи погружен в такое состояние, я и как эстетик лучше всего могу думать о ней. Словно бы от ощущений, внушаемых музыкальной пьесой, отделяются общие идеи, которые быстро и ясно представ ляются моей душе. — Как я слушаю музыку между акта ми во время спектаклей, я тебе уже рассказывал. Первую симфонию перед первым актом я всегда слушаю с напря женным чувством и глубоким участием; но при всем по следующем это для меня уже невозможно, и я смотрю на музыку лишь как на полотно (этот образ всегда приходит мне на ум), на котором еще раз рисую себе сцены из про шедшего акта. Когда музыка затем прекращается, это словно бы рвется мое полотно, и теперь мне не к чему прикрепить образы фантазии. Мне очень хотелось бы знать, у всех ли такое чувство. Рамбах дал мне почитать часть нового издания Синеда (Дениса). Это ин кварто 1791 года, роскошно изданное в Вене (так, как здесь издает Унгер), и содержит в шести томах переводы из Оссиана и его собственные стихи. Сей час я читаю последние, среди которых есть также его пе реводы из старого северного эпоса — «Эдды» и т. п. Кажет ся, он — в числе тех, кто валит в одну кучу прекрасных богов греческого Парнаса и скверных поэтов, которые своими хриплыми голосами лишь позорят имя поэта и пробуждают старые нордические божества из их дремоты, желая водрузить их на трон поэзии. Но это все еще про тивно моему чувству. Знаю, что древние барды и скальды верно следовали природе и представляли чувство чистым и неприукрашенным. Также нахожу я во многих переводах Дениса поэтичные, по крайней мере приближающиеся к поэтичным, строки, которые несут на себе печать природы. И я мало-помалу отказываюсь от своего убеждения, что та особенность этих произведений, которая почти всем им придает характер воинственных песен, где как возвышен нейшие добродетели мужчины прославляются сила и сме 205