Фантазии об искусстве

ФАНТАЗИИ ОБ ИСКУССТВЕ, ДЛЯ ДРУЗЕП ИСКУССТВА

томление вновь начинает старую игру, меня непреодолимо тянет обратно, и все детское блаженство снова открывает ся моим глазам. Страшно сказать, какие безумные мысли внушают мне греховные звуки своими манящими голоса ми сирен, своим бурным рокотом и пением труб. Никак не примириться мне с самим собой. Мои мысли непрерывно меняются, и в голове у меня начинает мутить ся, когда я стремлюсь найти начало, и конец, и покой. Уже не раз переживало мое сердце эту судорогу, и она отпус кала его столь же своенравно, как и приходила, и в кон це концов все это было не что иное, как погружение мо ей души в весьма удачно разработанную болезненную ми норную тональность. Так насмехаюсь я над самим собой впрочем, и эти насмешки тоже не более чем жалкая игра. Какое несчастье, что мы, люди, всецело растворившие ся в художественном чувстве, так глубоко презираем ра зум и житейскую мудрость, приносящие человеку глубо кий мир и покой, и никак не можем свыкнуться с ними. Человек, наделенный житейской мудростью, читает свою душу, как книгу, видит в ней начало и конец, находит правду и неправду в разных местах, выраженные опреде ленными словами. Художник рассматривает свою душу, как картину или музыкальную пьесу, не имеет твердых убеждений и находит прекрасным все, что удачно разра ботано. Творец словно бы заключил всех людей, так же как зверей или птиц, в определенные роды и классы естествен ной истории духа; всякий видит все лишь из своей темни цы, и никто не может выпрыгнуть за пределы своего рода. Видно, уж до конца дней моя душа будет подобна эоло вой арфе, струны которой колеблет чужое, непонятное ды хание, своенравно извлекая из нее попеременно разные звуки. НЕМУЗЫКАЛЬНАЯ ТЕРПИМОСТЬ Коль скоро мир со всем его многообразием людей и событий есть гигантская сцена, где счастье и несчастье, горе и радость, возвышенное и низменное выступают как необходимые условия сложного спектакля, как действую щие лица — появляются, исчезают и снова появляются,— то как не испугаться этого вечного круговорота, ибо мы 181