Эстетика. Том третий

должен обращаться к внутреннему переживанию духовного вы ражения во внешнем образе архитектонических, пластических и живописных форм, музыкант—к внутреннему миру сосредоточен ных переживаний и чувств и их излиянию в мелодиях, при этом и тот и другой в равной мере должны быть исполнены глубо чайшего смысла и субстанции своего содержания. Но круг, кото рый надлежит пройти поэту, несравненно шире, поскольку ему предстоит не только разверпуть внутренний мир души и са мосознательного представления, но и найти для этого внутрен него мира соответствующее внешнее явление, сквозь которое будет проглядывать идеально-духовная целостность, притом с более исчерпывающей полнотой, нежели в остальных формах искусства. Поэту необходимо знать человеческое существова ние как с его внешней, так и с его внутренней стороны, он дол жен вобрать в свой внутренний мир всю широту мира и его явлений, прочувствовать их, проникнуться ими, углубить и пре образить их. Но чтобы создать из своей субъективности, даже будучи ог раниченным совершенно узким кругом особенного, свободную целостность, выступающую не детерминированной извне, поэт должен вырваться из практической и любой другой плененности своим материалом, должен подняться над ним, чтобы свободным взором созерцать все внутреннее и внешнее бытие. Со стороны естественной предрасположенности к этому мы можем особен но похвалить восточных, магометанских поэтов. Они с самого начала выступают в такой свободе, которая даже в страсти ос тается независимой от нее и при всем многообразии интересов упорно держится только за единую субстанцию как за подлин ный центр, по сравнению с которым все остальное кажется ма лым и преходящим, и страсть и желание не являются чем-то последним. Это — теоретическое мировоззрение, такое отношение духа к вещам мира сего, которое ближе старости, нежели юности. Ибо жизненные интересы хотя и существуют в преклонном возрасте, но им чужд уже страстный напор юного чувства, и они предста ют больше в форме тени, так что легче сообразуются в своем развитии с теоретическими отношениями, требуемыми искусст вом. Вопреки обычному мнению, будто пылкая юность есть пре краснейшая пора для поэтического творчества, можно поэтому утверждать как раз противоположное, представляя наиболее зрелым периодом старческий возраст, если, конечно, он еще со храняет энергию созерцания и чувства. Ведь только слепому старцу Гомеру приписывают удивительные поэмы, дошедшие до

, 382