Эстетика. Том третий

нецианцами и голландцами живопись других итальянцев, за иск лючением Корреджо и немногих других, представляется сухой, вялой, холодной и неживой. Более подробно можно выделить следующие важнейшие пункты относительно колорита. αα. Во-первых , абстрактную основу всякого колорита — свет лое и темное . Если пустить в ход эту противоположность и ее опосредствования сами по себе, без дальнейших различий цве та, то таким образом обнаружатся лишь противоположности бе лого как света и черного как тени, а также переходы и нюан сы, из которых слагается рисунок и которые входят в собственно классический элемент формы, выявляя повышение, понижение, закругление, отдаленность предметов. По этому поводу мы мо жем попутно упомянуть здесь об искусстве гравирования на меди, которое имеет дело только со светлым и темным как тако выми. В этом весьма ценном искусстве, когда оно находится на должной высоте, помимо бесконечной старательности и заботли вейшего трудолюбия соединяются одухотворенность и польза, связанная с широким воспроизведением, которое доступно также книгопечатанию. Но гравирование на меди не ограничивается только светом и тенью, что характерно для рисунка, а в своем теперешнем состоянии оно особенно стремится конкурировать с живописью и помимо света и тьмы, обусловливаемых освещени ем, изображать также те различия в преобладании света или темноты, которые вызываются локальным цветом; так, например, в эстампе при том же самом освещении можно сделать доста точно заметным различие между белокурыми и темными во лосами. В живописи, как сказано, свет и тьма составляют лишь ос нову, хотя эта основа имеет громадное значение. Ведь только это определяет близость и удаленность предмета, закругление, вообще настоящее проявление формы как чувственной формы — то, что называется моделировкой . Мастера колорита доводят этот процесс до крайней противоположности ярчайшего света π сумрачной тени и только таким образом достигают значительного эффекта. Но им разрешается пользоваться этой противополож ностью лишь постольку, поскольку она пе остается резкой, а сопровождается богатой игрой переходов и опосредствовании, которые связывают все известной последовательностью и дости гают тончайших нюансов. Если такие противоположности отсут ствуют, то целое кажется плоским именно потому, что лишь различие между более светлым или более темным дает возмож ность одни части выделить, другие — затушевать. Особенно в бо

231