Эстетика.Том первый

предка отмщается здесь на внуке, и целый род страдает за пер вого преступника; судьба вины и проступка переходит по наслед ству от одного поколения к другому. Нам такое проклятие каза лось бы несправедливым и представлялось бы жертвой слепого рока, лишенной всякого разумного смысла. Как подвиги предков не делают у нас благородными сыновей и потомков, так и пре ступления предков и наказания, которым они подвергались, не бесчестят потомков и в еще меньшей мере могут запятнать их субъективный характер. Более тоіго: согласно современному обра зу мыслей даже конфискация семейного имущества является на казанием, нарушающим принцип более глубокой субъективной свободы. В древней же пластической целостности индивид не высту пает отдельно как нечто обособленное внутри себя, а является членом своей семьи, своего рода. Поэтому характер, действия и судьбы семьи остаются собственным делом каждого ее члена, и каждый отдельный человек не только не отрекается от деяний и судьбы своих предков, но добровольно отстаивает их как свои собственные. Они живут в нем, и он есть то, чем были его пред ки с их страданиями и преступлениями. Мы признаем такое отношение слишком суровым, однако несение ответственности лишь за одного себя и приобретаемая благодаря этому субъективная самостоятельность также пред ставляют собой лишь абстрактную самостоятельность личности. Героическая же индивидуальность более идеальна, потому что она не удовлетворяется формальной свободой и бесконечностью внутри себя, а остается в постоянном непосредственном тожде стве со всем субстанциальным содержанием духовных отноше ний, которые она делает живой действительностью. Субстанци альное начало непосредственно индивидуально в ней, а индивид благодаря этому субстанциален в самом себе. γγ. Поэтому идеальные образы искусства іи переносятся в ми фические века и вообще в более древнее прошлое как представ ляющее собой наилучшую почву для их действительности. Это объясняется следующим образом. Если берут материал поэтиче ского произведения из настоящего времени, то своеобразная фор ма этого материала, как мы находим ее в действительности, уже всесторонне запечатлелась в представлении; те изменения, от которых поэт не может отказаться, легко получают видимость чего-то искусственного и нарочитого. Прошлое же принадлежит области воспоминаний, а воспоминание уже само по себе облекает характеры, события и действия в одеяние всеобщности, через ко торое не проглядывают особенные, внешние и случайные част

498: