Эстетика. Том четвертый

рон правомерные нравственные силы. Такова судьба Сократа. Его судьба не является лишь его личной, индивидуально романтиче ской судьбой, но в ней предстает нам общая нравственная траги ческая судьба, трагедия Афин, трагедия Греции. Два противо положных права выступают друг против друга, и одно разбива ется о другое; таким образом, оба терпят урон, оба правы по от ношению друг к другу, и дело не обстоит так, что лишь одно из них есть право, а другое — не-право. Одной силой является боже ственное право, наивные нравы, законы которых тождественны с волей, живущей в них, как в своей собственной сущности; мы можем абстрактно назвать это объективной свободой. Другим, про тивоположным принципом является столь же божественное право сознания, право знания или субъективной свободы; это — плод древа познания добра и зла, то есть черпающего из себя разу ма, — всеобщий принцип философии всех последующих времен. Вот эти два принципа мы видим выступающими друг против дру га в жизни и философии Сократа. [ЭСТЕТИКА И ФИЛОСОФИЯ КАНТА] Нам остается еще рассмотреть третью сторону кантовской философии, критику способности суждения, в которой появляется требование конкретности, требование, чтобы идея вышеуказанно го единства была положена не как нечто потустороннее, а как наличное. Эта сторона особенно важна. Рассудок, говорит Кант, хотя и законодательствует в теоретической области, создает кате гории, однако последние остаются лишь всеобщими определения ми, вне которых лежит особенное (другая составная часть вся кого познания). Всеобщее и особенное отличны для рассудка друг от друга, ибо его различия остаются в пределах всеобщно сти. В практической области разум, правда, существует «в себе»; однако его свободное для-себя-бытие, законодательствующая сво бода в высшей форме, также противостоит природе в ее свободе и ее собственных законах. «Лишь в сфере практического разум может быть законодательствующим; в отношении теоретического познания (природы) он может только (в качестве законоведа по средством рассудка) путем умозаключений делать из данных за конов выводы, которые никогда не выходят за пределы природы». «Рассудок и разум имеют, следовательно, два различных законо дательства на одной и той же почве опыта, не нанося ущерба друг другу: как понятие природы не имеет влияния на законодатель ство, [осуществляемое] понятием свободы, так и понятие свободы не нарушает законодательства природы. — Критика чистого разу ма доказала возможность по меньшей мере мыслить себе без про

7 Гегель, т. 4

193