Эдгар Дега и его искусство

психологичнее, острее и вы- разительнее фигуры, нежели у Манэ, для которого люди прежде всего — живописные пятна! Для Дега кафэ есть целый „интимный" мир. У Дега немного работ, посвященных зрелищам ноч- ного Парижа, но в каждой из них многое сказано и еще большее предоставлено вооб- ражению зрителя. Острое чув- ство Парижа, чутье улицы и уличной эстетики делает эти маленькие вещицы Дега пер- лами искусства. Вот один из них, лучший среди луч- ших: „Женщины перед кафэ" (1877); Четыре женщины за столиками, мещанские и раз- вратные профили которых капризно пересечены столбами навеса; четкие спинки стульев

Дега.—Абсент (1876—77 г. ) (Лувр).

на первом плане и полутьма бульвара вдали, нарушенная жемчугами фона- рей и светящимися витринами... Всего лишь кусок уличной, случайно схва- ченной жизни—но какая синтетическая картина быта и, вместе с тем, волшебной мистики парижского вечера! О, конечно, не романтической clair de Lune, а.той особенной искусственной, чисто городской феерии, которая создается из прихотливой игры света и тени, сверканий и силу- этов, молниеподобных блесков и тающих пятен,—гармонии золотистых рожков газа и пудреной кожи мелькающих женщин. Ибо все то ба- нальное, дешевое, мишурное, что есть в городе, — вечерами претво- ряется в фантастически-заманчивое. Такова именно гармония дегазовой пастели, вся сотканная из пересечений, неожиданностей и контрастов— с какой остротою чернеет, например, рука в перчатке передней жен- щины в светлом круге стола; как смело, почти „футуристически" пе- ресекаются и раздваиваются лица женщин столбами кафэ... „Женщины перед кафэ" исполнены пастелью, бархатистость которой внушает нам какое-то трепетное ощущение теплоты летнего вечера. Сочные, нервные, быстрые, сложно-спутанные штрихи цветных карандашей свидетель-