Древне-русское декоративное искусство

располагать эти швы в особой системе, с тонким знанием и расчетом эффектов скользящего по ним света, с уменьем мастерски использовать природные свойства и качества материала — само по себе, неза- висимо от чисто-художественных достоинств памят- ни к а ,— нередко является сложным и вполне созревшим искусством. Таким именно и предстает оно в пелене 1389 года вдовы Симеона Гордого княгини Марии в собрании Исторического музея. Здесь, как и в одновременных произведениях иконописи, веет еще духом Эллады, классически-мерным ритмом ее скульптур, ее стре- млением к монументальности замысла, четкости силу- эта. «Мягки» и «пушисты» все звучные тона ее шел- ков, приведенные к великолепной гармонии, почти отсутствует в ней золото, излишнее при драгоцен- ности самого колорита. Из памятников шитья X V века следует отметить: шитую икону «Таинство причащения» времен вели- кого князя Василия Дмитриевича с ее исключитель- ною по близости памятникам античной живописи каймою с фигурными изображениями (Исторический музей в Москве), и покров на гробницу пр. Сергия (вклад того же великого князя в Сергиеву лавру 1424 г .) с его монументальною фигурой святого в небольшой узорчатой рамке, опоясанной каймою «летописи» —нашивно го текста, столь типичной для крупных памятников русского шитья вообще. Значи- тельно сложнее, но и совершеннее по технике, боль- шая пелена с Успением Богоматери Кирилло-Бело- зерского монастыря. И здесь так изысканно просты еще внешние средства искусства — глубокие или неж-