Древне-русское декоративное искусство

зать, типично германского и с германскими коро- нами; а вокруг в гербах — эмблемы власти, несомые львом, единорогом, грифом и орлом. Те же мастера- иноземцы создали пышную «Астраханскую» шапку и державу царя .Михаила — все в том же чисто-западном стиле и вкусе. Но в орнаментике созданного в 1637 году теми же мастерами богатого седла чувствуется новая «восточная» нотка: появляются типичные именно для Востока «турецкие бобы». Мы имеем группу русских эмалей приблизительно той же эпохи, где явно заметно влияние новых фряж- ских образцов. Отсутствие точной датировки этих предметов не дает возможности ставить их в прямую связь с отмеченными выше работами, но западное влияние в их орнаментике и отчасти раскраске — бес- спорно. Таков эмалевый оклад иконы Спасителя из Архангельского собора, некоторые подвески к иконам кремлевских соборов и, в особенности, эмалевый обра- зок на шлеме Михаила Романова, столь близкий по облику к Георгию немецкого саадака. В рисунке этой фигуры и, главным образом, в постановке ног чув- ствуется русский иконописец, но техника эмали не- сомненно принесена с Запада. Тою же близостью, но уже не к саадаку, а к седлу 1637 г . , проникнут эмале- вый оклад иконы Умиления из 6. Симонова монастыря. Но эта близость, как и везде в древне-русском искусстве, — далеко не синоним подражания: замысел и выполнение остаются русскими, новый образец, новый прием только окрыляет, но не порабощает русского мастера. Как отменено выше, еще в первой половине века начало сказываться в эмали влияние Востока, возро-