Домик в Кунаре. Цветы и голуби кузнеца Кириллова

Посвящается добрым людям: Сергею Ивановичу и Лидии Харитоновне Кирилловым

д омик в к у- наре Ц веты и голуби Кузнеца к ириллова

Юля Крутеева Евгений Ройзман

ДОМИК В КУНАРЕ. Цветы и голуби кузнеца Кириллова (Ю. Крутеева, Е. Ройзман) Екатеринбург, TATLIN, 2014. – 176 с. ISBN 978–5-00075–012–4

Удивительный дом в деревне Кунара известен всем, кто хоть раз проезжал по старому Верхотурскому тракту. Он сразу обращает на себя внимание – настолько он выбивается из обычной деревенской улицы ярким цветом и причудливостью резьбы. Сделали его таким хозяева – Сергей Иванович Кириллов, кузнец и мастер на все руки, и его супруга – Лидия Харитоновна. Однако после смерти Сергея Кирилловича работа остановилась и дом начал стареть. К началу двухтысячных былая красота поблекла, но продолжала привлекать взгляды проезжающих. В 2004 году силами фонда «Город без наркотиков» была начата реставрация дома. Восстановлению уникального памятника народных промыслов и его истории посвящено это издание. Книга может быть интересна специалистам в сферах архитектуры, прикладного искусства и народной культуры, а также широкой аудитории.

© Ю. Крутеева, фото (современные), 2004–2013 © Ю. Крутеева, Е. Ройзман, С. Белобородов, текст, 2014 © KUKUDESIGN, дизайн и оформление, 2014 © TATLIN, издание, 2014

На обложке: фрагмент домика в Кунаре. Фото © Ю. Крутеева

как все случилось Евгений Ройзман

Я по этой дороге часто ездил. Это старый Верхотурский тракт. Сейчас там мало машин. И домик этот я знал. Обычно я проезжал мимо. Он всегда вызывал у меня удивление и добрую улыбку. Однаж- ды я увидел, что нет левого пионера. Я остановился, зашел в дом. Ли- дия Харитоновна показала мне полупроржавевшую фигуру, и я вдруг сказал: «Давайте, сделаю». Просто из уважения к мастеру. И забрал его. Полгода ушло. Первые мастера не справились. Потом Андрей Павлов увез пионера на ЖБИ Алексею Чечихину. И тот справился. Приехали, поставили. И я посмотрел на домик уже другими глазами. И отметил для себя еще несколько вещей, которые надо сделать. Через год мы приехали туда летом с Александром Федоровичем Новиковым и Михаилом Павловичем Мантуровым, моим родствен- ником из села Мироново, и мужики прожили там какое-то время, наладили баню и еще помогли Лидии Харитоновне по хозяйству. А на следующий год мы силами реабилитантов Фонда за лето выкрасили весь домик. Обошлось это в четверть миллиона рублей. И я понял, что поддержание дома в порядке – занятие затратное. И что Лидия Харитоновна с Людой и Игорем без меня не справятся. Я все время ездил, навещал Лидию Харитоновну, разговаривал с Лю- дой, и помогал понемножку, но регулярно. А потом, когда мы начали работы в Быньгах, в Никольском Храме, за домик отвечал наш това- рищ Игорь Злобин, человек, умеющий руками делать все и способ- ный видеть инженерные решения. Игорь в одиночку много сделал там. Поменял проводку, наладил печь так, что она больше не дыми- ла, и наконец нашел человека, который сумел сделать рамы с полу- круглым навершием, и мы заменили все окна. И вообще, с 2010 года наши парни из Фонда «Город без наркотиков» всегда помогали. Я хочу, чтобы этот домик стоял всегда – как памятник замечательно- му мастеру и достойному русскому человеку. Вы сейчас посмотрите эту книжку и поймете, о чем я говорю. Эта книга посвящается до- брым людям: Сергею Ивановичу и Лидии Харитоновне Кирилловым.

5

слово о красоте Юлия Крутеева

К ак бы ни было соблазнительно рассказать о древних русских и славянских традициях украшения деревянного жилища, необхо- димо сразу отметить: до нас не дошли деревянные постройки, соз- данные ранее XVII века. Да и те редкие, что мы знаем, сохранились не в первозданном виде. Как правило, в таких постройках – более поздние окна, увеличены дверные проемы, переложена крыша, а подчас полностью изменена ее конструкция. Поэтому судить о том, как украшались крестьянские жилища вплоть до XVII века, не пред- ставляется возможным. Древние летописи свидетельствуют о сложных и высокотехнологич- ных деревянных постройках – многоголовых и многостенных церквях, например, о тринадцатиглавой «Софии», построенной в X веке («Ле- тописец Новгородский церквам божиим»). Более поздние документы свидетельствуют и о других замечательных деревянных постройках, таких как церковь Николая Чудотворца о двадцати пяти углах (Псков- ская летопись 1471 г.), или Великоустюжский собор о двадцати стенах (Н. М. Карамзин «История государства Российского»). Это позво- ляет сделать вывод о том, что возможности, навыки и инструменты для украшения деревянных зданий были, были и бригады мастеров, умеющие выполнять сложные строительные и отделочные работы. Маловероятно, что эти возможности использовались в домостроении. Мы не имеем ни описаний, ни реальных свидетельств этого. Более поздние документы (XVI–XIX вв.) свидетельствуют о чрезвычайной простоте крестьянского жилища, главной идеей построения которого было сохранение тепла. Низкий вход, крошечные окошки для вывода дыма, крыши, на которые клали дерн и землю для сохранения тепла – именно такими видятся дома простых людей того времени. Пласт свидетельств об убранстве княжеских теремов и домов ска- зочных богатырей – былины и песни, изобилующие эпитетами и красивыми оборотами про красные крылечки, косящатые окошеч- ки, точеные балясы, стекольчатые ворота и т. п. вызывает большие

6

Дворец Алексея Михайловича в Коломенском. С гравюры XVIII века.

сомнения. Былина – устный текст. И каждое поколение меняло этот текст в соответствии с современностью, с теми понятиями, которые бытовали в одно время с исполнителем. Делалось это для лучшего понимания аудиторией и более яркого эмоционального воздействия, необходимым условием которых является современный язык, еди- ный для исполнителя и слушателя. То есть бытовые детали былины или песни актуальны только для того времени, в котором их текст был зафиксирован, или для чуть более раннего периода. О чень важные документы оставили нам XVII–XVIII века – сви- детельства иностранных путешественников, описывающих россий- скую жизнь. Конечно, максимально ярко описывался быт правите- лей, те приемы, которые оказывались гостям, которые, даже переме- щаясь по России, останавливались далеко не в крестьянских избах. Тем не менее описания и рисунки все же есть, хотя и немногочислен- ные. Очевидно, русские избы ничем примечательным не отличались и не вызывали интереса у путешественников. Флетчер Дж. (Fletcher Giles). Путешествие 1667 г.: «Дома их дере- вянные, без извести и камня, построены весьма прочно из сосновых бревен, которые кладутся одно на другое и скрепляются по углам связями. Между бревнами кладут мох (его собирают в большом изо- билии в лесах) для предохранения от действия наружного воздуха. Каждый дом имеет лестницу, ведущую в комнаты со двора или с ули- цы, как в Шотландии». Я. Рейтенфельс. Сказания. 1670 г.: «Простой народ выводит дом лишь в один ярус, а остальные – не выше двух. Многие дома, даже среди города, не имея дымовых труб, выпускают дым через крайне узкие окна и не заключают в своих стенах ничего другого, кроме печи, стола со скамьями и небольшой иконы какого-нибудь святого. 7

Сцена из свадебной церемонии русских. Рисунок путешественника Адама Олеария (XVII в.) свидетельствует о том, как выглядели деревянные постройки того времени

Бояре живут также очень тесно и в деревянных тоже по большей части домах, а рабы укрываются в маленьких, расположенных на том же дворе вокруг дома их господина домиках, кои в других странах были бы сочтены за свиные хлевы». В. Ключевский. Сказания иностранцев о Московском государстве: «Путешественники XVII в. говорят, что город наполнен деревянны- ми домами. Дома казались иностранцам низкими и некрасивыми, строились обыкновенно в два жилья, из сосновых и еловых брусьев, крылись тесом или берестой, которую иногда обкладывали сверху еще и дерном. Только у вельмож, некоторых богатых купцов и Нем- цев были каменные дома, но с маленькими окнами, к которым при- делывались жестяные или железные ставни, для защиты дома на случай пожара». Итак, типичный крестьянский дом XVII – XVIII веков – очень прос- тая изба, с очагом или печью без трубы, с маленькими волоковыми окнами, служащими лишь для выхода дыма. Упомянутый Флетчер очень точно описал причины такой безра- достной картины: «Можно истинно сказать, что нет слуги или раба, который бы более боялся своего господина или который бы нахо- дился в большем рабстве, чем здешний простой народ, и это не толь- ко в отношении к царю, но и к его дворянству, главным чиновникам и всем военным. Что касается земель, движимого имущества и другой собственнос- ти простого народа, то все это принадлежит ему только на словах и на самом деле нисколько не ограждено от хищничества и грабежа как высших властей, так и простых дворян, чиновников и солдат. Кроме податей, пошлин, конфискаций и других публичных взыска- ний, налагаемых царем, простой народ подвержен такому грабежу, 8

и таким поборам от дворян, разных властей и царских посыльных по делам общественным, особенно в так называемых ямах и богатых городах, что вам случается видеть многие деревни и города, в полми- ли или в целую милю длины, совершенно пустые – народ весь разбе- жался по другим местам от дурного с ним обращения и насилий. Чрезвычайные притеснения, которым подвержены бедные просто- людины, лишают их вовсе желания заниматься своими промыслами, ибо тот, кто зажиточнее, тот в большей находится опасности не толь- ко лишиться своего имущества, но и самой жизни. Если же у кого и есть какая собственность, то старается он скрыть ее, сколько мо- жет, иногда отдавая в монастырь, а иногда зарывая в землю и в лесу, как обыкновенно делают при нашествии неприятельском. Вот почему народ, хотя вообще способный ко всякому труду, пре- дается лени и пьянству, не заботясь ни о чем, кроме дневного про- питания. Что касается других качеств простолюдинов, то хотя и заметна в них некоторая способность к искусствам, как можно судить по природ- ному здравому рассудку взрослых и детей, однако они не отличают- ся никаким, даже ремесленным производством, еще менее знанием наук или литературы, от коих так точно, как и ото всех воинствен- ных упражнений, их с намерением стараются отклонить, чтобы легче было удержать их в том рабском состоянии, в каком они теперь на- ходятся, и чтобы они не имели ни способности, ни силы решиться на какое-либо нововведение. С той же целью им не дозволяют пу- тешествовать, чтобы они не научились чему-нибудь в чужих краях и не ознакомились с их обычаями». А вот свидетельство уже из XIX века: Маркиз де Кюстин. Николаевская Россия, 1839 г. (между Петербур- гом и Москвой): «Вид у деревень однообразный. Они представляют собой два ряда бревенчатых изб, правильно расставленных на не- котором расстоянии от большой дороги. Избы сложены из грубо обтесанных бревен и повернуты коньком крыши к улице. Все они похожи одна на другую. Избы – груды бревен с деревянной крышей, крытой иногда соломой. В этих лачугах, вероятно, тепло, но вид у них прегрустный. Напо- минают они лагерные бараки, с той лишь разницей, что последние внутри чище. Крестьянские же клетушки грязны, смрадны и затхлы. Кровати в них отсутствуют. Летом спят на лавках, идущих вдоль стен горницы, зимой – на печи, или на полу вокруг печи».

Одна из самых старых, достоверно датированных построек Свердловской области – дом из д. Таборы. 1802 г. (год постройки установлен дендрохронологическим методом)

9

Тем не менее ряд исследователей считает, что даже при такой убого- сти крестьянского жилища, был ряд элементов, которые украшались обязательно. Это конек крыши, наличники окон, возможно, дверные косяки и курицы, внутри дома – печь. Материальных свидетельств этому не сохранилось. Поскольку мы говорим именно о народных традициях украшения жилища, оставим в стороне и виртуозную иконостасную резьбу рус- ских церквей, и знаменитые постройки, такие как деревянный дво- рец Алексея Михайловича в Коломенском и другие известные нам выдающиеся деревянные строения. П ожалуй, переломным этапом в развитии традиции украшения жилища, а честнее сказать – временем его возникновения стал XIX век. Он ознаменовался распространением нового типа крыши с по- толком (стропильный тип), появлением печного отопления «по- белому» (печь с трубой) и, конечно, отменой крепостного права. Именно последнее событие позволило крестьянам улучшить свое материальное положение и избавиться от страха продемонстриро- вать это, украшая и улучшая свое жилище. В том же XIX веке на смену деревянному судостроению пришло современное, и мастера нижегородского района, занимавшиеся корабельной объемной резьбой для украшения деревянных судов, перенесли свои навыки, невостребованные теперь, в строительство домов. Возник феномен нижегородской, или городецкой резь- бы – знаменитые берегини – «фараоны», виноградные лозы, птицы и львы – который, безусловно, распространялся и на близлежащие регионы.

Резная «курица» – деталь самцовой крыши. Музей деревянного зодчества «Малые Корелы», Архангельская область.

Русалка на фризе дома (середина XIX в.). Музей деревянного зодчества, г. Кострома.

Фрагмент расписного потолка жилого дома в с. Раскатиха, Свердловская область. Большой дом в д. Поздышево, Архангельская область.

Вот именно с этого времени – второй половины XIX века стали воз- никать один за другим и знаменитые северные терема с балкончика- ми, пышно украшенные дома Поволжья, распространилась и мода расписывать горницы, а в некоторых районах и внешние элементы дома. 10

Расписной подшив свеса кровли – яркая художественная традиция, которая сохранилась до наших дней в Каргополье и других северных областях. Наряду с элементами деревянного декора в конце XIX – начале XX века появились и металлические детали из кованого и прорезного железа.

Подшив свеса, дом в д. Кроминская, Архангельская область.

Дом купца Гусева, д. Черевково, Архангельская область.

Менялась и архитектура дома. Появились мезонины, объемные фронтоны, в которых возникли маленькие, функциональные или декоративные балкончики. Их украшали многослойные карнизы, причелины и полотенца, окна обзавелись распашными ставнями и богатыми наличниками, а ворота – резными столбами, росписями или накладными узорами.

Деталь ворот в с. Петро-Каменское, Свердловская область. «Кирпичики» – рустованный тес. Дом в г. Чердынь, Пермская область.

Дом в г. Романов- Борисоглебск, ныне Тутаев.

Появлялись все новые приемы украшения дома, порой источником художественных идей, становились каменные строения, так, напри- мер, появились окна с изогнутой верхней рамой, или так называе- мый «рустованный тес», имитирующий кирпичную кладку. В свою очередь, многие архитектурные детали деревянного дома были заим- ствованы каменным зодчеством. Н ачало XX века ознаменовалось также расцветом пропильной резьбы и появлением точеных объемных деталей. Именно из этого времени родом кружевные наличники в приволжских и централь- ных регионах России.

Картинка из Городца, или Костромы.

11

Расцвет крестьянского дома остановила революция, последовав- шее за ней уничтожение русской деревни, сельского уклада жизни. Тем не менее до сегодняшнего дня сохранилось большое количество замечательных деревенских домов, демонстрирующих нам былой расцвет деревянной архитектуры и декора. Н о прежде чем перейти к настоящему времени, стоит вспом- нить и о таком интересном явлении начала XX века, как городские деревянные дома зажиточных людей. Дома эти построены не в тра- дициях деревянной архитектуры, а по правилам современного домо- строения, часто в современном стиле, либо стилизованы в «русской манере». В возведении таких построек принимали участие лучшие архитекторы, обучавшиеся за границей, владеющие передовыми строительными и художественными методиками. Тем не менее дере- вянная изба влияла на такую архитектуру, а та, в свою очередь, прив- носила новую моду в декор деревенского дома.

Терем, г. Гороховец, Владимирская область. Дом в г. Ирбит, Свердловская область.

Фрагмент дома, г. Суздаль, Владимирская область.

С оветская эпоха поместила на наличники деревенских домов свои символы – пятиконечную звезду, ракеты, самолеты, серпы и молоты и другие атрибуты того времени. Именно тогда, в 50–60 годы воз- никают дома, причудливо и пристрастно облагороженные своими хозяевами. Современное украшательство уже не было связано ни с древним миропониманием, ни с историческими архитектурны- ми традициями. Оно стало отражением современной мифологии. Русалок и тритонов заменили герои сказок и мультфильмов.

Декоративные элементы дома, п. Старопышминск, Свердловская область.

12

Возможно, это был такой эстетический компромисс – с одной сторо- ны, дань моде, требующей безоговорочного отречения от всего ста- рого – именно в этот период уничтожено множество церквей, заме- чательные предметы народного быта выброшены на помойку, а рас- писные горницы замалеваны безобразной синей и зеленой краской, ободраны ставни и целиком – прекрасные наличники. С другой стороны – безопасные, нейтральные герои – волк и заяц из «Ну, по- годи!», герои «Репки», а часто даже патриотические образы – ракеты, самолеты, звезды.

Порой вполне обычный дом имеет какую-то маленькую, но очень за- нятную деталь, иногда даже не сразу приметную.

Флюгер-самолет у дома в д. Бучино, Свердловская область.

Старые детали дома могут вдруг ожить, заиграв свежими красками, или гармонично дополниться новыми деталями. А иногда на доме нарисованы целые картины. Случается, что фантазия мастера выхо- дит за границы украшательства собственного дома.

Дом в г. Суздале, Владимирская область.

Окно дома в д. Златогорово, Свердловская область.

Большинство же домов, украшенных в советское да и нынешнее время, просто эстетически оформлены – нетрадиционными на- личниками, красивыми резными и расписными деталями. Все эти дома – уникумы, свидетели кропотливой многолетней работы и пре- данности их создателей какой-то идее. И даже среди этих замечательных образцов народного и профессио- нального творчества дом кузнеца Кириллова – не просто первый, а совершенно особенный. В нем переплелось все – и традиции, и высокопрофессиональные решения, и художественные находки, и, конечно, душа мастера. Это не только украшенный дом. Это дом – эпоха, дом – жизнь своего хозяина. Когда Кириллов заврешил свой огромный труд, оставив на потом лишь еще небольшие задумки, уставшее сердце его успоко- илось и остановилось. Потому что человек прожил жизнь полностью и выполнил свою миссию, создав неповторимую красоту.

13

Кирилловы Евгений Ройзман

Д едушка Евдоким мыл золото по покосам и логам. Там и сейчас моют. Сдавал в заводскую контору в Невьянск. Привозил оттуда муку, сахар, обновки. Он и построил этот дом. Изба для наших мест обычная. У меня в деревне Миронова бабушкин дом один в один. Лес возил с горы Белой по Верх-Нейвинской дороге. В избе до сих пор висит портрет дедушки Евдокима. Написан на ситце, который натянут на тоненькую дубовую дощечку. Портрет мастерский. А нарисовал его родственник из соседней Шайдурихи. Отец Сергея Ивановича, Иван Евдокимович, был председателем колхоза. Мужик он был твердый и справедливый, его все уважали. Когда объезжал полевые станы, покосы, видел, где ягоды, но сам не брал. А привезет детей: «Берите сами, а то – говорит – люди уви- дят, что у меня руки в ягодах, подумают: все страдуют, а председа- тель ягоды собирает». И жену свою, Александру Семеновну, застав- лял работать больше всех, чтобы люди попрекнуть не могли. Когда началась война, на фронт напросился сам. Отправили в Шад- ринск – формировали кавалерийскую бригаду. Сергей Иванович с матерью успели к нему съездить. И так получилось, что прямо при них бригада погрузилась в вагоны и уехала на фронт. Иван Евдокимович воевал в кавалерии и попал под Сталинград. Сохранилось несколько писем. Простые строчки: «Воевать нечем. Здесь не только земля – вода горит. Похоже, не вернусь». Он пропал без вести. Поскольку не было похоронки, пенсию за него не плати- ли. Вскорости умерла мать Сергея Ивановича. Надсадилась на фер- ме. Остались они – четверо детей с бабушкой Анной. Выживали с трудом.

Дедушка Евдоким. Роспись по ситцу. Начало XX века.

Сергей Иванович родителей всегда любил и помнил. И первую рез- ную рамку он делал под портрет отца и матери.

14

А Лидия Харитоновна из старообрядцев. Девичья фамилия ее – Карпова. Семья была добрая и крепкая. В начале 30-х пришли рас- кулачивать. Вспоминают про какую-то механическую веялку. Свои же деревенские раскулачивали. Вынесли все. Даже цветы с окон по домам растащили. Дети маленькие втроем сидели на полу на ма- терином тулупчике. Вот только его и не тронули. Им до сих пор подпол накрывают. Отца увели. Мать с детьми выгнали на улицу. Жили по чужим углам. Мать обезножела. Девочки ходили по дерев- не с корзинкой. Никогда не просили, а просто ходили с корзинкой. Ждали, когда кто-то положит кусочек хлебца, яичко, или еще что. Иногда на праздники, подвыпив, мужики показывали им хлеб, но не клали в корзинку, пока девочки не споют и не спляшут. Пели и плясали. И каждый день ходили мимо своего дома, где жили чу- жие люди. Видел я этот дом. Обычный крестьянский дом, ничего особенного.

Родители Кириллова: Иван Евдокимович и Александра Степановна. Рядом – Лидия Харитоновна. Резные рамки сделал Сергей Иванович.

Как-то выжили.

Отец вернулся уже после войны. Изможденный. Съел большой чугунок вареной картошки. Попросил еще. Ничего не рассказывал. Вскорости умер. Потом Лидия Харитоновна работала на шахте. Золотоносную породу промывала. Никакого дела не боялась. И в 51-м вышла замуж за мо- лодого кузнеца Сергея Ивановича. Их все любили, в гости приглашали: он – знатный баянист, а она – «песельница, да плясунья». И до сих пор, вспоминая свою жизнь, 15

Сергея Ивановича, слегка поджав губы, покачивая головой, тихо улыбаясь про себя, Лидия Харитоновна каждый раз проговаривает: «Все своим рукам, все свое. Ни по что в люди не ходили». Для нее это очень важно. А что касается песен, люди рассказывают, что аккордеон у Сергея Ивановича был трофейный, вроде как отец прислал с фронта, а сам не вернулся. Но Люда, дочь, говорит, что был баян, который пода- рил двоюродный брат Виктор Михайлович, прокурор из Кургана.

Сергей Иванович с баяном в кругу семьи. Позади него Лидия Харитоновна со своей сестрой.

Лидия Харитоновна рассказывала, что отмечали все праздники, пели и частушки, и «проголосные». Люда вспоминает, что любимые песни: «Годы летят», «Оренбургский пуховый платок», «Живет моя отрада», «По Муромской дороге», «Все васильки, васильки». А друг Владислав вспомнил, что Сергей Иванович очень любил и красиво пел жалост- ливую:

Дорогая жена, я – калека, У меня нету правой ноги, Нету рук, они верно служили Для защиты родимой страны.

Это такое письмо с фронта написал жене солдат и спрашивал, при- мет ли она его? И она сказала: приезжай, мы тебя все любим и ждем любого. А он приехал – весь в орденах, живой и здоровый. И все очень радовались. Это он так проверил. Правда, есть и другой сюжет, когда калеке отказали от дома, а он приехал целый и невридимый, с наградами. И все потом локти кусали, но было поздно. 16

В этом доме Сергей Иванович с Лидией Харитоновной поселились сразу после свадьбы, в 1951 году. Двадцатилетний хозяин уже был признанным кузнецом. В кузне он работал во время войны, молото- бойцем. В то время в Кунаре председателем сельсовета был приезжий чело- век по фамилии Киселев. И он ходил по деревне и агитировал людей украшать свои дома, садить цветы перед окнами и делать загородки. И Сергей Иванович сделал возле дома красивую кованую оградку и раскрасил ее в разные цвета. Так все и началось. Дом он делал каждый день. Практически до конца жизни. Вставал в четыре утра, успевал что-то сделать и шел в кузню. С двенадцати до часу приходил на обед и тоже что-то делал. Возвращался из куз- ни и до ночи работал по дому. Как сказала Лидия Харитоновна: «Ни сколь без работы не сидел». Мастерская у него была в «малухе». Много самодельных приспособлений. Относился к мастерской очень ревностно. Однажды Люда, дочка, когда ей было десять лет, решила помочь отцу и прибраться. Стара- лась. Все разложила ровненько – по своему разумению. Сергей Ива- нович увидел, и такое было, что Люда до сих пор об этом без страха вспоминать не может. Сергей Иванович был взрывной, но отход- чивый. Лидия Харитоновна с любовью вспоминает: «Он у меня это, диконький был». А вообще у Сергея Ивановича отношения с дочерью были очень близ- кие. Лидия Харитоновна, когда хозяина куда-то звали, Люду посылала вместе с ним и строго наказывала от отца не отходить. Ну еще бы, мужиков-то мало, а кузнец-то вон какой завидный. Сергей Иванович, кстати, Лидию Харитоновну тоже ревновал. Я смотрел старые фото- графии, она действительно красавица была. Да еще легкая и веселая. А у Люды с отцом и вправду были очень теплые отношения. Он ей с каждого застолья какие-нибудь гостинцы приносил. Он сделал для нее очень ладные саночки, машинку на педальном ходу с остроумным рулевым управлением и даже багажник приде- лал, а колеса – деревянные, с коваными ободами и очень красивую подрессоренную коляску. А кузова все сплел из лозы сам. А двор у них всегда был полон народу, еще бы! Сергей Иванович в ограде вешал качели, и все окрестные дети приходили к ним играть. Кузне- ца все дети любили. Все приспособления в доме и даже запоры на воротах и входной две- ри остроумные и нестандартные.

Фото дома 2-й половины 1950-х годов. Деревянная ограда время от времени приходила в негодность, и Сергей Иванович заменил ее металлической.

Сергей Иванович, Лидия Харитоновна и маленькая Люда на крыльце своего дома.

17

Фото дома 1960-х годов.

Интересно, когда наши парни в 2012-м реставрировали эти игрушки, в Кунаре никто не взялся переплести прохудившиеся кузова. Масте- ра наши только в Быньгах. В 1963 году у Люды появился брат Игорь. Люда говорит: «Я его прос- то выревела. У всех есть, а у меня нет. Так хотелось!». Игорь, кстати, копия Сергея Ивановича. Тоже с руками. Сергей Иванович, работая по дому, просил Люду, чтобы она помога- ла ему собирать образцы, и она подбирала ему орнаменты, вырезала картинки из журналов, собирала открытки. И Сергей Иванович всем этим пользовался. Я видел у него очень большую папку с эскизами. Он сам рисовал. У него было правило: он все делал только один раз. И никогда не переделывал. К дому он относился как к живому. Как к ребенку относился. Душу вкладывал. И все время думал о том, как дом будет без него. Про пионеров на крыше сказал: «Как хорошо, что я не увижу, когда они упадут». Кстати, реставрация пионеров оказалась самой слож- ной. Первого пионера мы делали целый год в Музее Невьянской Иконы. Сумел сделать его Алексей Чечихин, а помогал Андрей Павлов. А уже в 2013 году делали всех четверых. Занимался замеча- тельный жестянщик Леонид из Невьянска. Полгода работал. И все удивлялся, насколько сложная была работа и как продуманно они были сделаны.

Портрет Люды (очень похоже!), нарисованный Сергеем Ивановичем.

Люда с двоюродными братом и сестрой.

Поднимать пионеров на дом Сергею Ивановичу помогали соседи.

Сергея Ивановича уважали все. К нему шли за всякой помощью и советом. То сковать, то поправить. То починить. И он никогда ни- кому не отказывал.

18

В Кунаре много украшенных домов. Очень красивый дом у пру- да был у кузнеца Виктора Ивановича Рубцоваа. Кузнец был по- старше Сергея Ивановича, воевавший. К сожалению, дом сгорел в 1978 году. Но самый страшный пожар случился в апреле 1970-го. Сгорело 22 дома по улице, огонь подошел вплотную к Сергею Ива- новичу. Все бросились было в дом, вещи спасать, он встал на пороге, заорал на них и не дал вынести ни одной вещи из дома. Побежал к колодцу. А там была качалка, которую он сделал сам. И он встал на качалку, и все бегали с ведрами, отливали дом. А он качал и ка- чал. Выкачал колодец до дна. И дом спасли. А вся улица сгорела. Сергей Иванович потом сказал: «Если бы огонь подошел к дому, он зашел бы внутрь и там остался». Колодец этот выкопал дедушка Ев- доким. А вообще, жили своим. У Сергея Ивановича было четыре класса образования. Сажали двадцать пять соток картошки, были две ко- ровы, десять овец. Иди-ка сена заготовь на всех! Лидия Харитоновна до 82-х лет корову держала, сама управлялась. Работали за трудодни. Муку давали. Когда колхоз стал сов- хозом, появилась зарплата – 70 рублей. Купили телевизор «Рекорд». Один был у продавщицы из сельпо, а другой у них. Каждый вечер полная изба народа – телевизор смотреть. Сам не смотрел. Некогда было. Потом и мотоцикл, и машину купили. А денег постоянно не хвата- ло. Семья заготавливала кедровые шишки на продажу. Картошку возили в город. Сергей Иванович каждую копейку вкладывал в дом. Железо, краски, жесть, и др. Сам столкнулся. Первая же реставрация обошлась в четверть миллиона. В конце 60-х основная работа была закончена. И ракета, и пионеры встали на крыше. От людей отбою не было. Раньше чрез Кунару шел старый Верхотурский тракт. И все машины и автобусы ехали мимо домика. Останавливались. Выходили смотреть. Порой зрители вели себя достаточно беспардонно. И ворота стали закрывать. И до сих пор так. Ездят, фотографируют, заходят. И никто ни разу не предло- жил помощь, ни копейки денег не дал на краску… С другой стороны, ничего ни у кого и не просили. Хозяин делал дом до последнего дня. Просто в какой-то момент пе- ренес инфаркт на ногах, уже энергии не стало. Потом инсульт. И все равно что-то присматривал и делал. Малуха с правой стороны оста- лась незаконченной. Ворота сделаны, наличники сделаны, под обли- цовку все готово, а на крышу Сергей Иванович мечтал поставить

Сергей Иванович Кириллов.

Фотография дома в резной рамке, сделанной Сергеем Ивановичем.

19

Люда и Лидия Харитоновна, 2013 год.

рабочего и колхозницу. Я разговаривал с Людой, и она мне разреши- ла, используя отцовские эскизы, закончить эту работу.

Когда Люда вышла замуж за хорошего кунарского парня Валентина, Сергей Иванович радовался, что Валентин и Игорь будут следить за домом, когда его не станет. Он все время думал о доме. Но Вален- тин трагически погиб, Игорь живет в городе, да и Люда тоже. Лидии Харитоновне уже 84…

Дом стоит благодаря дочери Люде, сыну Игорю и самой Лидии Хари- тоновне.

Когда-то давно Сергей Иванович сковал надгробие для себя. Его могила первая на кладбище. И для Лидии Харитоновны тоже сковал. Чтобы и после смерти «ни по что в люди не ходить». А вообще, на этом кладбище многие ограды и памятники скованы Сергеем Ивановичем. И сделаны они с доброй выдумкой и мудрым подтекстом. Его руку видно сразу. Кованая оградка, частокол пруть- ев с копьевидным навершием, и все острия выкрашены красным – как ряд свечек горит. А неподалеку в ограде выкованы стебли оду- ванчиков. И видно, что они настоящие. Просто облетели. Дом удивительный. Он состоит из десятков тысяч частей. Вырезан- ных, выпиленных, выточенных, откованных. И хотя ты уже знаешь этот дом, каждый раз, приезжая, находишь все новые и новые дета- ли. Это один из самых красивых домов в России. Самый красивый. И это настоящий памятник замечательному русскому кузнецу и доб- рому человеку Сергею Ивановичу Кириллову.

Фрагмент ограды, сделанной Сергеем Ивановичем для односельчанина. Облетевшие одуванчики.

Справа: Сергей Иванович по древнему обычаю, бытовавшему у старообрядцев, еще при жизни сам сделал себе надгробие. Так же он позаботился о Лидии Харитоновне.

20

Хозяйка дома Лидия Харитоновна на крыльце.

жизнь дома 2004 – 2014 годы

Фасад дома в процессе реставрации. Окна уже новые, а пионерка с левой башни еще не сделана.

Скамеечка возле дома почти каждый год меняет цвет.

Осень 2013 г. Основная часть фасада уже отреставрирована. Пионеров Люда «одела в новую одежду».

Осень 2013 г. Основная часть фасада уже

отреставрирована. Пионеров Люда «одела в новую одежду».

Фрагмент центральной башни в разное время.

30

Фрагмент центральной башни.

35

Белый всадник, центральная башня.

Фрагменты фронтона. Крашеное дерево на солнце выцветает в течение нескольких лет. На сегодняшний день дом покрашен восьмой раз. Текст песни, виртуозно встроенный Сергеем Ивановичем в сложную композицию на крыше:

Летите голуби, летите, для вас нигде преграды нет – несите голуби, несите народам мира наш привет!

39

Фрагмент левой башни.

Слева: пионер на левой башне.

43

Пионерка с правой башни, отреставрированная, в новом розовом платье. Она же «в старой одежде».

44

Фрагменты надписи, идущей по фронтону: «Работа начата в 1954 г. и закончена в 1967 г. в канун 50-летия Великой Октябрьской социалист... революции».

Пионерка с левой нижней башни.

48

Пионер с правой нижней башни.

49

Слева: основание левой нижней башни.

Пионерка.

Раньше цветок был желтым, теперь стал оранжевым.

Сегодняшний пионер с правой башни поменял рубашку и цвет глаз.

Пионеры на крыше. Вид с левой стороны.

Пионер с левой башни. Видны следы сложнейшей реставрации.

Композиция с Лениным над балконной дверью. Левое чердачное окно, фрагмент сложного разноцветного карниза.

Слева: фрагмент фронтона. Такое строение не очень типично для Среднего Урала. Двойной выступающий свес крыши, изогнутое его оформление, балкончик – все эти детали часто встречаются в центральной России, но не здесь.

57

58

Слева: фрагмент центральной части фронтона.

Белый всадник, размещенный на коньке крыши, и многоуровневый карниз.

Цветы, созданные Сергеем Ивановичем.

60

Фрагмент крыши. Декоративные элементы из дерева, кованые цветы и просечное железо на крыше дома.

Фасадная стена дома.

Левая сторона фасадной стены. Три окна: цветы на фронтонах наличников разные, каждому окну – свой цветок. Этому принципу Сергей Иванович следует везде. Окошки, водостоки, башенки – детали практически не повторяются.

64

Открытые ставни. Шестилучевые розетки – солярные символы, традиционно используемые для украшения дома.

65

Правая сторона фасадной стены. Два окна – цветы на фронтонах наличников тоже разные.

Боковая стена дома.

Декоративные резные детали, расположенные по всей нижней части дома.

Справа: боковая стена. Окно без ставней. Цветы, украшающие фронтоны наличников, традиционно разные. Декоративная обшивка скрывает старые бревна типичной крестьянской избы. 70

Справа: так выглядело крыльцо в 2004 году. Дверь была белой, да и разные детали были выкрашены по-другому. К настоящему времени их перекрашивали не один раз. Парадное крыльцо, только что окрашенное. Лидия Харитоновна и Люда называют его «поратня». Им сейчас не пользуются, оно закрыто. А в дом можно попасть через другое крыльцо – со двора.

72

Парадное крыльцо. Фрагмент.

Справа: Парадное крыльцо. Потолок.

Парадное крыльцо. Фрагмент столба.

Слева: парадное крыльцо. Декоративные элементы.

77

Черный всадник над парадным крыльцом.

Кованые цветы на крыше парадного крыльца.

78

80

Парадное крыльцо и ворота в 2004 году.

81

Илья Муромец – сюжет на правой створке ворот.

Слева: битва Пересвета и Челубея – сказочный сюжет на левой створке ворот.

83

Ворота, заново окрашенные в 2013 году.

Разные цветы на вершинах воротных столбов.

86

Правая башенка над воротами.

90

Левая башенка.

91

KU_106

Центральная башенка.

Водосток с белым петушком до последний покраски и сейчас.

93

Водосток с пестрым петушком. Раньше петушок был другого цвета. А таким его сделал реабилитант Фонда «Город без наркотиков» Яша. Сейчас он работает ювелиром.

Водостоки в разных частях дома.

Герб СССР над воротами.

95

96

Малуха – часть типичной крестьянской усадьбы, куда после свадьбы отселяли молодых. У Сергея Ивановича здесь была мастерская. Вид до покраски.

97

Так малуха и ваза с цветами выглядят сейчас.

Сергей Иванович не успел доделать малуху, хотя все подготовил. На крыше предполагалась скульптура «Рабочий и колхозница». Люда разрешила доделать. С лета приступим.

Ваза с цветами. Проржавела насквозь.

Очень сложная в реставрации. Реставрировал сотрудник Фонда Игорь Злобин.

Фрагмент окна малухи.

106

Кованые цветы в вазе, созданные фантазией Сергея Ивановича, все разные, не повторяются.

Двор и внутреннее крыльцо. Такой тип галереи

в крестьянском доме называется «мост».

108

Слева: внутреннее крыльцо дома.

111

Крытая галерея «мост» изнутри.

113

До пристройки «моста» это была стена дома, окошко смотрело на улицу.

114

115

Левый столб при входе в дом из крытой галереи.

Дверь, которая изначально вела с крыльца в сени, а теперь, после постройки галереи, оказалась внутри. Лицевая сторона.

118

Дверь в сени. Видна еще одна дверь – непосредственно в жилое пространство.

121

122

Дверь со стороны избы. Зайку на самокате Сергей Иванович делал уже для Людиной дочки.

124

Печь с более высоким КПД Сергей Иванович придумал сам. Она без него было нарушилась, но Игорь Злобин починил. Не дымит вовсе.

Дверцы в маленькую комнату со стороны большой.

128

Дедушка Евдоким. Роспись по ситцу. Начало XX века. Дедушка Евдоким. Роспись по ситцу. Начало XX века. Дедушка Евдоким. Роспись по ситцу. Начало XX века.

Вид дверей со стороны маленькой комнаты.

131

Потолок большой комнаты.

Декоративные элементы потолка в большой комнате.

136

Резная мебель, сделанная Сергеем Ивановичем, время от времени меняет цвет.

138

139

Фрагмент кресла с ананасом.

140

Фрагмент столика.

Резная полочка.

Старая прялка с резной ножкой.

Старая лампадка у семейных икон.

Сергей Иванович украсил все, до чего можно было дотянуться, даже ножки фабричной мебели.

143

Маленькая комната. Декоративные элементы стен и потолка.

144

Семейные фотографии в резных рамках, сделанных Сергеем Ивановичем.

147

На чердаке в окнах стоят кованые вазы с цветами, их почти не видно с улицы. Левое окно.

Ваза в правом чердачном окне.

150

151

Санки, подрессоренная коляска и машинка на педальном ходу, с  рулевым управлением и багажником. Колеса на них – с деревянными спицами и коваными шинками. Их в конце 50-х Сергей Иванович делал для маленькой Люды.

Вся эта техника и маленькие саночки были отреставрированы реабилитантами Фонда «Город без наркотиков» в Быньгах.

152

Скамеечка Лидии Харитоновны для доения коровы.

Старые кованые саночки.

153

Прогулка по Кунаре Юлия Крутеева Д еревня Кунара, на одноименной реке, расположена на старом Невьянском тракте. С одной стороны от нее сам Невьянск – киломе- трах в 20-и, а с другой – большое село Шайдуриха на Аятском озере, в которое и впадает река Кунара. Примечательна деревня своей жи- вописностью, и, конечно, великолепным домом кузнеца Кириллова.

Деревенская улица.

Внимательному путешественнику, который не поленится рассмот- реть деревню Кунару и захочет заглянуть в ее окна-глаза под изог- нутыми наличниками, увидится настоящая красота – неброская, приглушенная временем, где зачернившим старые бревна домов, где, напротив, выбелившим их до цвета серебра, тронувшим матовой па- тиной яркие некогда краски.

Кунарские наличники. Такая форма окна связана с появлением каменных домов. Оконные проемы выкладывались из кирпича «в замок» и могли быть только изогнутыми. Рамы, состоящие из пяти и более частей – дань господствовавшему тогда в архитектуре стилю модерн. Этой моде последовали и деревянные избы.

154

Деталь вереи (воротного столба), украшенная солярной символикой.

Обычно любое сколько-то обособленное поселение обнаруживает не- кий единый стиль, который проявляется в конструкции домов и схо- жих деталях декора. Обусловлено это, во-первых, обстоятельствами заселения: временем и местом, откуда люди сюда переехали, принеся свой тип дома и обычай его украшения. А во-вторых, модой на опре- деленный декор. Впрочем, природу такой моды понять легко: есть ма- стер, который делает наличники для всей деревни, у него свой стиль, свой узор. Появится еще один мастер – глядишь, вот и ряд домов с новым декором, тоже из одних рук. Как правило, такие линии до- вольно четко просматриваются в любом поселении: вот более старый тип домов, а вот дома более поздней конструкции. Вот один тип де- кора, вот другой – очевидно развившийся из первого, или откуда-то привнесенный Есть наблюдение: если в деревне находишь какую-то интересную, даже уникальную деталь, например, необычный фасон вереи (воротного столба), обязательно еще найдутся такие же.

Старые волоковые окна, которые раньше закрывались

задвижкой изнутри, а затем в подражание

«красным» окнам обзавелись наличниками со ставнями.

Кунара – деревня в этом отношении особая. Дома в ней – все разные, наверное, здесь можно отыскать практически все типы российских жилых деревянных строений – от клетской избы под самцовой кры- шей до двухэтажного особнячка.

Самый старый тип избы – клеть. Сохранилась и конструкция самцовой крыши (с середины XIX века конструкция крыши изменилась на стропильную).

Трехоконник. Слуховое окно появилось вместе со стропильной крышей. Четырехоконник. Боковая стена также могла иметь четыре окна. Пятиоконник-пятистенок. Сбоку, у одиночного окна, виден торец той самой пятой стены.

155

Двухэтажный дом. Окна нижнего этажа более старые, наличники их украшены солярными символами.

А вот окна второго этажа заменены на более новые.

«Тройня». Раньше такие дома – когда рядом ставились три одинаковых сруба разного назначения – встречались часто, до наших дней дожили единицы.

Светелка с балкончиком, возникшая с появлением стропильной крыши, – редкость для Урала вообще и особенно для сдержанной ар- хитектуры околозаводских поселений. Здесь имеется даже дом с ме- зонином – совсем уж диковина для уральской деревни.

Дом с четырехскатной крышей и мезонином на самом краю деревни.

Еще недавно в Кунаре можно было увидеть пожарную станцию с дозорной башенкой. К сожалению, ее больше нет. Похожее здание можно увидеть в музее деревянного зодчества Нижней Синячихе Алапаевского района Сведловской области.

Такая крыша с большим выносом и «сердцевидным» оформлением фронтона в сочетании со слуховым окном в наших краях очень редко встречается, но характерна для центральных районов России. Например, в Ивановской области встречается практически повсеместно.

Старая пожарная станция. Сегодня ее уже нет.

156

Можно здесь увидеть и уникальный старинный тип колодца. Чудом сохранился, хотя жители предпочли бы новый.

Тяжелое ладное ведро, похоже, выковано Сергеем Ивановичем Кирилловым. Потому что точно такое же – у него во дворе.

Практически каждый дом в Кунаре украшен каким-то своим особым способом.

Приезжая в Кунару, каждый раз находишь новые детали. То необыч- но разукрашенную скамейку, то целую картину на стене дома – какая-то неведомая сила вдохновляет сегодняшних ее жителей на постоянные творческие поиски. Возможно, это тот самый Genius loci, гений места. А может быть, это неугомонный дух Сергея Ивановича продолжает жить в красивой деревне, охранять ее домики и бережно раздувать маленькие искор- ки в человеческих душах.

157

Х отите поучаствовать в несложном эксперименте? Если соглас- ны, то спросите первого встречного о том, когда началось заселение Среднего Урала? Большинство опрошенных, вероятно, вспомнят о походе Ермака, о Верхотурском монастыре, о демидовских заводах. А вот о предшествовавшей этому многовековой уральской истории более или менее хорошо знают лишь специалисты-археологи. Вместе с тем о некоторых событиях, имеющих непосредственное отношение к выбранной нами теме очерка, невозможно умолчать. Начать хотелось бы с любопытной подборки фактов: до основания Рима оставалось более двух тысяч лет; в древнем Египте началось возведение самых больших пирамид – Хеопса, Хефрена и Микерина; на берегу уральского озера, которое теперь известно под названием Аятское, селятся люди. Раскопками археологической экспедиции, проводившейся под руко- водством Е. М. Берс в 1956–1959 годах на Аяти вскрыто несколько памятников шигирской культуры. Обнаружено 15 разновременных жилищ-полуземлянок, незначительно углубленных в грунт, так как здесь близко подходят грунтовые воды. Древнейшее из этих строений датируется серединой третьего тысячелетия до н. э. Полуземлянки шигирской культуры, вне зависимости от того, к какому периоду времени они относятся, все имеют овальную форму и отдельно при- строенные выходы. Внутри жилищ найдены очажные ямы. Для более ранних периодов времени типичен очаг в центре жилого помещения; в более поздние периоды очаги располагаются у одной из земляных стен против входа. Между полом и перекрытиями вкруг жилища идет земляная полочка до 0,5–1 м ширины, на нее ставились вещи. В жи- лищах сохранились остатки центрального столба, на который опи- ралось конусовидное перекрытие из бревен, вбиваемых вокруг углу- бленной в грунт части. Стены жилищ, выходившие из ямы землянки на поверхность, присыпались вокруг земляной завалинкой. история кунары Заметки об уральской деревне Кунара и не только… Сергей Белобородов

158

Поселение Аятское I – другой памятник, открытый в 1957 году экс- педицией Е. М. Берс, – расположено на правом берегу реки Аяти, у ее истока из озера. Поселение занимает повышенную часть этой местности. Жилища, вскрытые при раскопках, были удалены от со- временного русла реки и от озера. Постройки представляли собой 22 четырехугольные землянки. В центре жилищ находились очаги. Вокруг стен землянок были обнаружены ямы от массивных столбов, что свидетельствует о существовавших навесах. Площадь каждой землянки – 24–25 квадратных метров. Были также обнаружены очажные ямы, емкости для хранения запасов, два подсобных ма- леньких шалашеобразных помещения с вещами, типичными для данной культуры и тождественными тем предметам, какие найдены в самих жилищах. Поселение на Аяти относится к началу третьего – концу второго тысячелетия до н. э. – к медному веку Урала. Однако обнаруженная здесь материальная культура архаична, имеет неолитический облик, и никаких признаков использования в быту изделий из меди не най- дено. Нет и предметов, указывающих на знакомство с земледелием. Все находки свидетельствуют о том, что носители этой культуры за- нимались в основном рыбной ловлей, а охота имела второстепенное значение. Каменные орудия – топоры, долота, стамески, сделанные из зеленого камня, – хорошо заполированы, имеют острые лезвия. Они широко использовались в быту при обработке дерева. Найдено много длин- ных, узких ножевидных пластинок с ретушью по краю: таким пиль- чатым ножом хорошо обрабатывать рыбу. Стрелы различались по формам: у некоторых заполирована поверхность, другие обработаны ретушью. Для скребков характерны древние формы. Были найдены также шлифованные кинжалы из камня. Посуда, служившая для варки пищи и хранения запасов, – высокая, по форме напоминает яйцо, разрезанное пополам, стенки или пря- мые, или незначительно расширенные к устью, по краю сосуда – ряд ямочных вдавлений. Вся посуда сделана не ленточной техникой, а из цельных кусков глины с большой примесью молотого талька. Цвет черепков обычно зеленый. Стенки сосудов тонкие, с лощеной поверхностью, сплошь покрытые орнаментом. Техника нанесения орнамента – по большей части прокатка по глине штампа с зубцами в форме колесика. Мотивы орнаментов несложные, но стиль у них иной, отличающийся от известных ранее. Материалы, полученные уральскими учеными, позволили ввести в научный оборот новое понятие, определение которого есть 159

во многих археологических словарях: «аятская культура» – автохтон- ная неолитическая культура Среднего Урала начала третьего – вто- рой половины второго тысячелетия до н. э. Ее памятники встречают- ся также на территории бассейнов верхнего и среднего течений рек Исети и Миасса. Еще одна замечательная находка была сделана при раскопках 1959 года: в двух километрах от деревни Шайдурихи, на правом бе- регу реки Аяти, на высоком ровном месте, называемом 1-й Еланью обнаружено укрепленное жилище людей гамаюнской культуры, которое датируется самым началом второго – второй половиной первого тысячелетия до н. э. Оно представляет собой большой че- тырехугольной формы дом, окруженный со всех сторон насыпным валом из глины. На валу был забор, а перекрытие дома опиралось на массивные столбы, до 50–60 см в диаметре, глубоко вставленные в грунтовые ямы. Внутри жилого помещения, разделенного на от- дельные секторы, обнаружены мощеные площадки из глины, кам- ней и частично из разбитых горшков. Эти площадки возвышались над полом, на них разводили огонь и варили пищу. Культурный слой, оставшийся от гамаюнских племен, имел мощность до 40–50 см, ука- зывая на длительное обитание здесь этих людей. В V–IV веках до н. э. на гамаюнские племена напали люди сармат- ской культуры. Они сожгли крепость, о чем свидетельствуют боль- шие расплывчатые зольники и стрелы из бронзы, оставшиеся в валу этого укрепленного поселения. Новые пришельцы основали здесь свое селище. Однако на этом археологические открытия на берегах озера не закончились. Вскоре было обнаружено интереснейшее Аят- ское поселение «исетской культуры». Это селище занимает большое пространство – все побережье реки до болот у истока реки Аять. Оно относится к последним векам первого тысячелетия до н. э. и характеризует исетскую культуру как металлургию меди. При раскопках здесь найдены сосуды, в которых плавился металл, литейные формы, основание и развал плавильной печи. Глиняное основание имело округлую форму, от него отходили две канавки, по которым стекал металл, в конце канавок – небольшие углубления, где скапливалась медь. У печи лежал медный птицевидный идол. Это позволяет проследить некоторые культовые воззрения людей того времени, вероятно, связанные с ритуалом жертвоприношений: в глубокую яму опускали горшок, яма засыпалась, а сверху ставился птицевидный идол. В 1956–1959 годах экспедицией Е. М. Берс раскапывался большой могильник на истоке реки Аяти. Здесь более поздние захоронения 160