Детское село и Слуцк (Павловск)

избежными шишками, рамочки и безделушки, в сочетании со свидетельствами исступленного ханжества — 700 с лиш ­ ним икон, образков и крестиков. Эти иконы нагромождены, как фетиши дикарей, не только у изголовья кроватей, но и за альковом, в ближайшем соседстве с уборной. Выде ­ ляется икона, где изображен сам Николай с женой и сы ­ ном в обществе .Христа". На фоне этого гнилого болота мистицизма и ханже ­ ства понятна роль во дворце всяких „старцев" и „божьих людей", в частности Распутина, занявшего в последние годы царизма исключительно влиятельное положение. Одной из причин все усиливавшегося потока религи ­ озной истерии была неизлечимая болезнь „наследника". „Чудесно рожденный сын" с самого появления на свет нес на себе печать вырождения: болезнь крови — гемофи ­ лию. Бессилие медицины пытались восполнить помощью „потусторонних сил". .Старец" Распутин является во дво ­ рец из салонов великосветских ханжей-истеричек в каче ­ стве „заговаривателя" крови Алексея. Пламенная жажда со стороны царской четы иметь около себя лицо, которого можно слушаться, вполне доверяясь, которому „бог все открыл" ’ ), ловкость и уменье производить желаемое впе ­ чатление со стороны „старца", и соответствующие ма ­ невры со стороны тех из дворцовой камарильи, кому продвижение его было выгодно — сделали свое дело. Рас­ путин вскоре сделался непогрешимым оракулом (проро ­ ком) Александры. Распутин в роли оракула царицы, при почти безуслов­ ном подчинении воли ее „слабовольного муженька", „Ники без воли и характера" (как Николай сам себя характеризовал), стал проводником политических влия ­ ний различных группировок правившего класса. В 1915 — 16 гг. он сделался рупором тех кругов, которые склонялись к сепаратному миру. Распутин вел далеко не „святой" образ жизни. Роль его во дворце, при широкой известности по всей стране развеселой жизни 40-летнего „старца", с беспрерывными Писька Александры Федоровны Николаи (1916 г.) 31