Беседы об архитектуре. Том второй

привыкли уважать. Архитекторы классического (направления продолжали создавать ложноримские произведения, уснащая их железом, и считали себя после этого достаточно смелыми и прогрессивными, чтобы обвинять архи ­ текторов поклонников готики в том, что они хотят повернуть искусство вспять. С другой стороны, архитекторы поборники готики считали своих соперников еще большими ретроградами, — обвинение, которое, пожалуй, могло считаться правильным, раз готическое искусство пришло позднее рим ­ ского. Но последние (я говорю об архитекторах сторонниках готики), даже и желая внести прогресс в свои концепции, не находили в общем ничего лучшего, как заменять, как я только что говорил, колоннами и арками из железа средневековые каменные столбы и арки. А это так же нельзя назвать прогрессом, как нельзя считать прогрессом нанизывание архитравов квази- римских антаблементов на железные балки. Если бы древние римляне, обла ­ давшие здравым смыслом, имели в распоряжении крупные железные элементы, они расстались бы с формами, заимствованными у греков, и ввели бы новые. У них слишком сильно было развито практическое чутье, чтобы не суметь воспользоваться этими новыми элементами. Средневековые ма ­ стера, умевшие так хорошо подчинять свои концепции материалам, которыми они располагали, поспешили бы в этом случае придать своей архитектуре формы, подчиненные этим новым элементам. Мы, архитекторы XIX века, находимся в несколько ином положении. Мы знаем, что до нас существовало два или три вида архитектурных форм, не считая производных от них; мы не в состоянии их игнорировать, ибо они здесь, перед нами; и вычеркнуть один вид этих форм, объявив его недействительным, — это странная в наши дни и даже до некоторой степени смешная идея. Подобный образ действий уже чересчур похож на прием, приписываемый отцу Лорикэ, который в своей истории делает Людовика XVIII преемником Людовика XVII. Мы, конечно, имеем право предпочитать архитектуру римлян и греков архитектуре сред ­ них веков, но если мы хотим следовать логике прогресса, то нужно прини ­ мать во внимание последовательные попытки людей, сооружавших здания. Прогресс — это не что иное, как накопление усилий вместе с новыми эле ­ ментами, возникающими в определенные эпохи. Сама природа, умеющая неплохо создавать вещи, действовала не иначе. Она не забывает и не упу ­ скает ничего из своего прошлого, но добавляет и улучшает. От полипа к чело ­ веку она идет вперед, не прерывая своего движения. Что сказали бы о нату ­ ралисте, который захотел бы пропустить целый вид живых организмов и вывел бы происхождение обезьяны из птиц сразу под тем предлогом, что млекопитающие низшего вида не заслуживают внимания; кто стал бы утвер ­ ждать, что пресмыкающееся более совершенно, чем кошка, потому что пер ­ вому можно нанести серьезное ранение, не убив его, тогда как вторая от этого умрет? [ 78 ]