Беседы об архитектуре. Том второй

деятельности — вот что представляет наибольший интерес во второй книге «Бесед об архитектуре». В живой и свободной форме, быть может, несколько многословной (недостаток, присущий и первой книге), автор затрагивает чрезвычайно широкий круг вопросов. В каждой из «Бесед» чувствуется бли ­ зость автора к повседневной архитектурно-строительной работе іи в то же время его умение владеть громадным историческим материалом, привлекать самые разнообразные примеры из истории зодчества всех времен и народов. Образованнейший архитектор своего времени, Виолле ле Дюк сумел вложить в свои «Беседы» и различные выводы из собственного опыта, облекая их в форму своеобразных советов архитектору, и широкие исторические и теоре ­ тические обобщения, опирающиеся на богатую историко-художественную эрудицию. Второй том «Бесед» развертывает перед читателем сложную картину ар ­ хитектурной жизни Франции в 60-е и 70-е годы прошлого века. Говорит ли автор о тех или иных методах строительства и строительных материалах, раз ­ бирает ли он различные приемы конструктивного порядка, трактует ли спе ­ циальные проблемы истории архитектуры, касается ли условий архитектур ­ ного труда, — через все эти темы проходит отчетливо сознание того глубокого внутреннего кризиса и тупика, который определяет всю архитектурную жизнь Западной Европы во второй половине XIX века. По книге Виолле ле Дюка, как по первоисточнику, мы можем изучать причины и симптомы этого кризиса и разбираться в его проявлениях, схваченных и зафиксированных одним из проницательных и высоко культурных представителей буржуазной архитектуры этого времени. Виолле ле Дюк выступил в ту пору, когда перед европейской архитекту ­ рой с исключительной остротой встал ряд совершенно новых проблем, свя ­ занных с развитием капиталистического города, ростом крупной индустрии и новыми условиями строительной техники. На целый ряд сложнейших вопросов, поставленных перед архитектурой, эта последняя сумела ответить лишь свидетельством своей собственной беспомощности — в виде разнооб ­ разных вариантов архитектурной эклектики и академического упадочного псевдоклассицизма. Творческая немощь официальных архитектурных школ, техническая отсталость подавляющей массы архитекторов, не поспевавших за развитием техники и попросту не желавших считаться с ее новыми тре ­ бованиями, безвкусный произвол заказчиков и распорядителей судеб архи ­ тектуры — все эти черты архитектурного безвременья выступают перед нами при чтении «Бесед». На поверхности архитектурной жизни еще продолжается, как будто, борьба между «классиками» и «романтиками», и (некоторые страницы «Бе ­ сед» еще полны отголосками тех идей, которые Виктор Гюго проповедывал во французской поэзии и литературе, а Эжен Делакруа — в живописи. Но и эта борьба, живая и полная смысла в 30-х и 40-х годах, в значительной сте ­

I

4

]