Беседы об архитектуре. Том второй

проявление искусства, привлекающее и задерживающее взгляд, не затрудняя мысли, архитектура Египта периодов расцвета — безусловно, самое цельное, что было создано на земном шаре. Надо сказать, что этого результата легче было достигнуть при тех простых программах, которые выдвигались египет ­ ской цивилизацией, чем при сложных программах, диктуемых такой цивили ­ зацией, как наша. Тем не менее, самый принцип всегда применим. Во все времена художнику дозволено пользоваться природой, не копируя ее рабски, и подчинять композицию, так же как скульптурное ее выполнение, монумен ­ тальной идее. Я далек от порицания института музеев, которые так способ ­ ствуют сохранению произведений искусства и воспитанию художников; но нельзя также отрицать, что музеи способствуют разрушению у художника, если он не обладает могучим дарованием и развитым чувством критики, идеи тесной связи искусств, составляющей одну из характерных особенностей пе­ риодов расцвета. Изолированные шедевры, выставленные перед взорами ху ­ дожников, могут, конечно, способствовать созданию новых шедевров... таких же изолированных, но не дают широкого понимания целого, столь необхо ­ димого для архитектуры и для всех, кто призван участвовать в создании ее выразительности. Более того, в музеях рассеиваются внимание и вкусы пуб ­ лики, которая скоро привыкает верить, что для того, чтобы быть знатоком искусства, достаточно рассмотреть с любопытством несколько обломков, вырванных из памятников, не будучи в состоянии даже в воображении по ­ ставить их обратно, на свое место. Чтобы действительно быть поучительными, а не представлять собою склады более или менее хорошо классифицирован ­ ных археологических редкостей или фрагментарных шедевров, музеи должны были бы, наряду с этими обломками, давать представление о целом, часть которого они составляли, хотя бы в рисунке, с приложением подробных ката ­ логов. Но нам предстоит /в этом 1 отношении начать все сначала и отбросить многие предрассудки. Это то, что уже попытались сделать наши соседи ан ­ гличане и что только наше странное тщеславие — гораздо больше, чем недо ­ статок средств — мешает сделать и нам. Уверенные в наших способностях, в нашем природном вкусе, мы считаем, что удовлетворили всем требованиям, если выставили красивое полотно или хорошую статую, но где должно быть помещено это полотно, эта статуя? Этим совершенно не интересуются. Совсем не так поступали греки во времена своего расцвета, когда они еще не делали статуи или картины для богатых римских любителей искусства, но когда они воздвигали и украшали прославившие их памятники. Не так поступали и художники средневековья и эпохи Возрождения. Если говорить только о скульптуре, то приобретенная нашими наиболее заслуженными художниками привычка работать обособленно, в мастерских, уединенно, своего рода презре ­ ние, выказываемое ими по отношению к искусствам, которыми они не зани ­ маются, их полное невежество в законах монументальности — все это, когда они призваны принять участие в украшении какого-нибудь здания, является

[ 178 ]