Архитектурное творчество Микельанджело

5 8

Э. ПАНОВСКИЙ

все больше и больше вытесняются из своих углублений. В конце концов они* располагаются так, что против профильной фигуры сидит фронтальная, фи­ гура, охваченная пророческой силой, — против ожидающей пророчества. Од­ нако во всех этих случаях видна одинаково напряженная действенность. Только в последних фигурах (Иеремии и ливийской сивиллы) повышенное впечатление достигается тем, что почти полное равнодушие сивиллы рождает самое большое движение, в то время как у Иеремии сила и взволнованность прорицателя таятся за бесстрастием его облика. Работа над остальными частями плафона могла возобновиться только после вынужденного годичного перерыва. В октябре 1512 г. все было готово, включая угловые картины с четырьмя «чудесными спасениями избранного народа» и люнеты с предками Христа. Главная проблема заключалась здесь не столько в расчленении целого, сколько в использовании плоскостей, в преобладающей своей части неблагоприятных по форме. Наибольшие труд­ ности представляли угловые поля, которым Микельанджело пытался придать более ясный рациональный характер (деление на три части вертикальными линиями в «Истории Юдифи и Эсфири», превращение сферического тре­ угольника в квадрат в «Победе Давида над Голиафом»), Лишь в «Медном змии» плоскость сохранена в неизменном состоянии, так как клубок чело­ веческих тел соответствовал форме картины. Распалубки, которые по форме напоминали треугольные палатки, украшены сценами из кочевой жизни из­ бранного народа; люнеты, разделенные скрижалями на две равные части, украшены сценами из его оседлой жизни. Здесь художник был совершенно свободен потому, что он иллюстрировал не истории и легенды, а имел дело с одними именами ветхозаветных персонажей. Исходя из идеи «родословного дерева», он изображает безмятежное существование тех, кто является зве­ ньями в бесконечном ряде поколений, и углубляется в проблему отношений мужчины и женщины, отцов и детей. Однако эти семейные картины были напрасно названы одним историком «оазисом радостей плодородия». Микель­ анджело, который никогда не может передать движение, не поставив ему тут же препятствия, не мог также изобразить покой без некоторого напряже­ ния. Супруги, пребывая вместе, печальны и грустны, дети приносят родите­ лям больше горя, чем радостей. Даже сон не дает людям облегчения, а охва­ тывает утомленных, как дурман: тела остаются в сложных, изломанных по­ ложениях, более похожие на мертвых, чем на спящих.