Античность. Средние Века. Новое время. Проблемы искусства

ощущение спокойной протяженности и пространственной широты. Свет переднего плана, сияющий и ясный, теперь менее интенсивен, более хо лоден, а присутствие наряду с ним природного рассеянного света в пей зажном «окне» придает ему оттенок призрачности: его игра на роскош ных блекло-сиреневых, серебристо-серых, оранжевых шелках и снежных массах белья выглядит как утонченно эстетизированное прекрасное зре лище. Эмоциональное и пластическое сгущение ушло. Пространство ра зомкнулось, в него влился воздух, фигурам стало свободно, но и пустын но. Горизонталь стены на фоне неба еще более уравнивает, нейтрализует, обезвреживает мир как абстрактную протяженность. Эмоция — оттенок теплого юмора в изображении Иосифа и тихая задумчивость Марии — расслабляется, угасая в молчащих пустотах. Но бытие героев стало шире, величавее, медлительнее. Освобожденный передний план и горизонталь ная ориентация пространства монументализируют позу Марии, заставляя почувствовать в ней не столько уют кормящей матери, сколько величие возлежащей богини. Зеленые веточки на фоне неба и россыпь камешков на земле как будто вновь возвращают к описательности первой версии сюжета, но теперь в ином ключе — в рамках ясной, классицизирующей идиллии, связывающей пафос свободного течения пространства с выра зительностью «частных» деталей в рамках спокойного, слегка отчужден ного созерцания. По совершенству исполнения, блестящей технической виртуозности эта картина мало чем уступает «Благовещению» или «Ма донне» Розеи, но в наслаждении красотой мира, составляющем поэти ческую душу искусства Джентилески, здесь нет подлинного вдохнове ния, оно уступает место утонченному, но холодному любованию. Анализ творчества Джентилески убеждает в том, что его вряд ли можно замкнуть в определенные стилистические рамки, будь то флорен тийский академизм, караваджизм, «голландский» реализм, неочинквечен тистский примитивизм, предбарокко или классицизм в его французском или английском варианте. Характер его основной образной концепции обусловливает возможность соприкосновения с каждой из этих стилисти ческих систем, но он обеспечивает также и то, что внутренняя сущ ность искусства Джентилески не совпадает ни с одной из них, сохра няя за ним каждый раз индивидуальную свободу выражения. Эта свое образная обособленность, одиночество Джентилески во всех направлениях и школах и при всех дворах связано с тем, что он, подобно Вермееру, принадлежит к особой во все времена группе живописцев — «поэтов со зерцательной жизни и рассеянного дневного света», для которых харак терна «поэтизация действительности, воплощающая мечты человека о сча стье и придающая повседневной жизни аспект вечной ценности» 62 .

Б. Р. Виппер. Очерки голландской живописи эпохи расцвета (1640—1670) у стр. 302.