2-ая Уральская индустриальная биеннале современного искусства • каталог

Параллельная программа

отказ от материальных форм не брали и сюда. Уж чем только Б.У. Кашкин не занимался–и стихи писал, и де- ревяшки резал, и краску разбрызгивал, и еженедель- ные уличные концерты в разных городах устраивал. Но всё больше чужими руками, окружающих сбивал с панталыку! Встретил своего приятеля Жукова и жалуется: – Что делать, Володя?! Меня в Союз художников зовут!.. Только раньше мне было ясно, как это делает- ся, а сейчас?.. Жуков насмехается: –А с чем ты, старый пень, туда поступать собрал- ся?.. Там ведь всё равно придётся бюрократическую процедуру проходить! – Так я ж вроде – тоже художник!.. – Пока это голословно. Ты ведь не рисуешь? – Нет... – В Союз писателей тебя тоже не возьмут, пото- му что ты стихи хреновые пишешь! На соцреализм они не похожи...А с твоей игрой на балалайке тебя и в ком- позиторы не запишут. Так что опять ты никуда не про- ходишь... Ни в советское время, ни сейчас! Неудивительно, что произведения сверд- ловских «перестроечных» авангардистов почти не сохранились. – Всё, что мы делали, – говорил мой земляк Жу- ков, – мы делали как аргументы в подвальных спорах. А куда ещё? На выставках это не выставляли! Поэто- му чаще всего материалы брались на помойке, а по- том это снова на помойку же и попадало. Ибо хра- нить было негде и никакой «цены» наши творения не имели!.. Или делалось так: поплевал на бумажку, смял её, назвал как-то – и всё! А куда её? И чего это такое? Ну кому это нужно!.. Давний конфликт решило время. В 2005 году Б. У. Кашкин умер. Его произведения рассеяны по квартирам неизвестных россиян. Куз- нец Лысяков живёт и процветает. Посредине улицы

draw illustrations for his poems on little wooden boards. On weekends, in a kind of shamanic ritual, all of that was given away for free to passers-by. —I have no money and never had any,—proclaimed B.U. Kashkin,—I don’t need it! He lived like an ascetic and looked like a bum (although his wife worked in the man- agement of some new bank). Now they were inviting to join the Artists’ Union without taking part in “zonal” exhibitions. I, for instance, ascribed to myself a dozen foreign ones... But even they wouldn’t have you if you demonstrably rejected materi- al forms. What didn’t B.U. Kashkn do? He wrote poems, carved pieces of wood, sprayed paint, gave weekly street concerts in various towns. But mostly by the hands of oth- ers, and perplexing everyone around! Once he meets his buddy Zhukov who complains: —What is to be done, Volodya?! They are inviting me to the Artists’ Union!.. Except before it was clear tome how it is done, and now?.. Zhukov is laughing at him: —And with what are you, old-timer, going to join it?.. There is still a bureaucratic procedure to be dealt with there! —But it seems I’m also an artist!.. —So far it’s just words. You don’t paint, do you? —No... —And they won’t let you into the Writers’ Union ei- ther, because your poems are lousy! They don’t look like socialist realism... And with your balalaika playing, the Composers’ Union won’t have you either. So you’re again not a candidate... Neither in the Soviet days, nor now! Not surprising, very the works of Perestroika-era Sverdlovsk avant-gardists have survived. —All that we did,—said my countryman Zhukov,— we did as arguments in basement disputes. How else? We didn’t show it at exhibitions! That’s why most materials were taken from the garbage dump and then the output went back to the garbage dump. For there was no place to

Б. у. кашкин в окружении прохожих на Плотинке (исторический центр города). 1988–1991. Фото: Александр Шабуров. Фото предоставлено музеем Б.У.Кашкина B.U.Kashkin surrounded by street walkers in Plotinka (historical city center) 1988–1991. Photo: Alexander Shaburov. Photo provided by B.U.Kashkin Museum

248