2-ая Уральская индустриальная биеннале современного искусства • каталог

Special projects

было необязательно, как в 1930–50-е, снабжать каж- дый пейзаж какой-либо индустриальной постройкой на заднем плане. Но отношение к искусству как придатку промышленности (или, как в случае социалистического реализма, рекламы достижений индустриализации внутри страны) существовало и в 1980-е, особенно в городе, где располагался круп- нейший завод СССР. На экскурсии ЕМИИ подвергается многоступен- чатой интерпретации. Во-первых, пространство музея прочитано «вне- историческим» глазом как «тотальная инсталляция». Применительно к сложным комплексам вроде музея ИЗО такая интерпретация поможет выявить общий замысел и логику места, как изначально существо- вавшую, так и сформировавшуюся стихийно, вне за- висимости от декларируемых музеем функций. Во-вторых, внимание концентрируется на Кас- линском павильоне. Этот памятник провинциальной эклектики представляет собой дайджест излюбленных в России рубежа веков декоративных мотивов. В про- странстве музея он служит заменой неполной – в силу объективных причин–коллекции западноевропейско- го искусства благодаря многочисленным цитатам из хрестоматийной скульптурной классики. С другой сто- роны, павильон является интересным примером инте- грации российского декоративного искусства и ремесла в европейский контекст.Какоеместо он занимал на Все- мирной выставке? Вчёмсвоеобразие егопозицииотно- сительно соседних павильонов и обладателей Гран-при в других категориях? Что есть Каслинский пави- льон – действительная интеграция или лестная для Европы мимикрия?

By the time the museum was being created artists no longer had, as they did in the 1930s–1950s, to sup- ply each landscape with some kind of industrial con- struction in the background. But the attitude to art as the adjunct of industry (or, as was the case of social- ist realism, as the advertisement of the country’s in- dustrial achievements) persisted into the 1980s, espe- cially in the city where the largest plant in the USSR was located. During the tour EMFA is subjected to a multi-stage interpretation. First, museum space is read by the “extra-histor- ic” eye as “total installation.” Applied to complex sys- tems such as an art museum such interpretation helps to reveal the general conception and logic of the place, whether they existed initially or formed spontaneously regardless of the declared functions of the museum. Second, attention is concentrated on Kaslinsky Pavilion. This monument of provincial eclectics is a di- gest of favorite Russian decorative motifs of the turn of the 20th century. Within museum space it serves as a partial (due to objective factors) replacement of a col- lection of Western European art thanks to many quo- tations from anthology-famous classical sculpture. On the other hand, the Pavilion is an interesting example of integration of Russian decorative art and craft into the European context. What was its place at the World Expo? What was the uniqueness of its position vis-а-vis neighboring pavilions and Grand-prix winners in other categories? What is Kaslinsky Pavilion: a genuine inte- gration or a Europe-flattering mimicry? Third, we have turned to the history of the creation of the complex that houses the pavilion, questioned

Перед новым зданием Свердловской картинной галереи планировалось установить одну из скульптур Геворка Арутюновича Геворкяна. Проект не реализован. Фотографии моделей скульптур

предоставлены А. А. Пташником

A sculpture by Gevork Gevorkyan

was planned to be placed in front of the new building of the Sverdlovsk Gallery of Painting. An unexecuted project. Photographs of sculptural models provided by А. Ptashnik.

161