tugendhold-hudozhestvennaia-kultura-zapada-1928x1

желаниями: „разбогатеть, поесть, попить". Но все эти условности, сближая Мазерееля с какой-нибудь средневековой „Библией бедных", не лишают его творчества убедительности, конкретности, современ- ности. По существу, у Мазерееля нет мистики; наоборот, у него есть определенная социальная установка, четкое понимание хитрой меха- ники социального строя. Мазереель — страстный изобличитель буржуазной демократии, ме- щанских толп, движимых животными интересами, волчьими инстин- ктами, конкуренцией всех против всех. Но в одном объединяется эта толпа—в охоте за женщиной. Женской доле в современном городе посвящено огромное количество работ Мазерееля, и как раз там, где его предшественник и соотечественник, Ропс, видел демоническое владычество женщины, Мазереель вскрывает обратное,— ее социальную, экономическую порабощенность городу, коллективному буржуазному самцу. Такова, например, одна из наиболее выразительных вещей Мазерееля „Ужас"—обезумевшая от отчаяния женщина, одинокая в кольце каменных домов и озверевших толп. Особенно ненавидит Ма- зереель „дельцов" нашего времени, parvenues, выскочек, финансистов и бюрократов, типы которых у него поистине — средневековые дья- вольские маски. Большое место в творчестве Мазерееля занимает война, довер- шившая социальное развитие Мазерееля. Резче, чем кто-либо, вскры- вает он пружины войны — капитализм и империализм и ее благосло- вителей — клерикалов. И Мазереель уже знает, где выход из этого кровавого хаоса: на одной из своих гравюр он рисует братание сол- дат с пролетариатом.

III

Совершенно очевидно, однако, что наиболее глубокие следы оставила война в искусстве побежденной Германии. Здесь на первом месте должна быть поставлена Кэте Кольвиц, престарелая и все еще юная духом и талантом художница-гравер. С 1897 г. и до наших дней художница изображает в сущности одно и то же; ее тема — человече- 4*