Встречи и впечатления. Воспоминания художника

и Волошин; их стихотворения о Венеции совсем коротки, и, я д^маю, это именно вследствие «невы­ разимости» Венеции. Мы побывали затем во Флоренции, в Риме. Как ни прекрасна Флоренция, она все же не может, на мой взгляд, сравниться с Венецией. Я бы сказал, что Венеция — вся влажная, а Флоренция — суховатая, даже немного горькая. В ней так же много «лирики», но эта лирика уже не столь музыкальна, по столь упои ­ тельна. Слов нет, многие памятники Флоренции вели ­ чавы и прекрасны, но все же великолепный фасад Палаццо Питти нагоняет какое-то уныние: есть уныние и в ритме его архитектуры, и в затворенных ставнях, и в окружающем ансамбле. Курьезен и умилителен Понте Веккио, с его лепящимися по бокам пристрой ­ ками. Но как скучен парк — я уже забыл его название (Кашине?), куда всем полагалось ездить, где принято было «кататься». Может быть, этот парк и вызвал некоторое мое охлаждение к Флоренции. Впоследствии, в 1896 — 1899 гг., я снова бывал с А. А. Карзинкиным в Италии, возвращаясь в наши любимые города и посещая новые — Неаполь, Амальфи и др. В 900-х годах я ездил в Италию с В. А. Теля- ковским. Главной целью наших с ним поездок был Париж, куда мы ездили ежегодно с 1902 по 1912 г. по делам, связанным с театром. Оттуда мы иногда отправлялись в Тироль (где нас особенно пленяла архитектура рококо и барокко), в Голландию, вИталию. Говоря об Италии, я не могу не вспомнить об одной книге, в которой отражено все самое прекрасное, что есть в Италии, это — «Образы Италии» П. П. Му ­ ратова 58 . В своем описании Флоренции он указывает на связь этого города с «Божественной комедией» Данте. Действительно, нынешнему читателю «Божественной 39