Встречи и впечатления. Воспоминания художника

У Коровина я познакомился с Врубелем, рто была эпоха, когда эстетствующее мещанство издева ­ лось над «непонятными» произведениями Врубеля. Мне всегда казалось непостижимым, как люди не за ­ мечали удивительной и классичности» Врубеля. Я пе Знаю, каким другим словом можно выразить сущ ­ ность врубелевского искусства. Многим оно казалось в ту пору каким-то растрепанным, сумбурным, дерз ­ ким. Сейчас уже не приходится «защищать» Врубеля, но я настаиваю па том, что он во всех своих про ­ изведениях был именно классичеп, если понимать под «классикой» убедительность, основательность худо ­ жественного произведения. Все, что бы ни сделал Врубель, было классически хорошо. Я работал с ним в абрамцевской мастерской Мамонтова. И вот смо ­ тришь, бывало, на его эскизы, на какой-нибудь кув ­ шинчик, вазу, голову негритянки, тигра, и чувствуешь, что здесь «все па месте», что тут ничего нельзя пе ­ ределать. Это и есть, как мне кажется, признак клас ­ сичности. В каком-нибудь незначительном орнаменте он умел проявить «свое». С Коровиным Врубеля сбли ­ жало одно время увлечение «демонами». Это была какая-то «демоническая эпоха» в творчестве обоих художников. Оба они хотели воплотить «духа изгна ­ ния». Победителем в этом состязании оказался, ко ­ нечно, Врубель. Его «Демон» гепиален. Из дру ­ гих же его вещей я больше всего ценю «Пана» (с его удивительным, пронизывающим взглядом), «Ра ­ ковину», портрет его ребенка и портрет Арцыбу- гпева. Повторяю: Врубель был классичнее всех худож ­ ников той эпохи. Конечно, это была особенная, спе ­ циальная, «врубеленская» классика, ни на какую дру ­ гую не похожая. Суть этой особенности в том, что Врубель идеально выражал свою мысль; он был «идеа ­ лен» но своей природе. Есть какая-то безошибоч-