Вокруг Архангельска

176 ный во втором ярусе, невелик по площади (невелика, очевидно, была и сама сельская община). Галерея и па· перть служили жителям села своеобразным •залом соб раний•, а парадное крыльцо - трибуной, откуда огла шали царские указы и воеводские •памяти». Храмы были в старину главными общественными сооружениями в рус ских селах. При их возведении зодчие неизменно стара· лись блеснуть своим мастерством. Подряжаясь строить подобную церковь, они обещали, как значится в одном из старинных документов, работать •В своем сосновом, добром, ядреном, не гнилом и не дублеватом, стрежева· том лесу, сосновых, гладких и несуковатых бревен•в2. Выбранный материал, как и в скульптуре, имел громад ное значение для качества будущей постройки. О происхождении увенчанных шатрами церквей много спорят. Их формы, скорее всего, навеяны суровыми об разами древних боевых крепостных башен. В эпоху дли тельных междоусобиц и войн, которыми так богато было средневековье, шатровый храм в сознании русских людей ассоциировался с идеями защиты государственности, с верой в силу русского воинства, русского оружия. Попу лярность шатровых завершений так и не была превзойде на никакими другими формами, сколь бы ни были они нарядны и прекрасны. На сравнительно небольшом пространстве заповедной территории Архангельского музея встает перед нами как бы •модель• всей северной русской земли, ее собиратель· ный образ. Перелески, овраги, поляны с золотистыми стволами осин на темном фоне соснового бора. Заболо ченные, поросшие осокой берега тихой речки Корелки, с ее заводями, испещренными солнечными бликами и желтыми пятнами кувшинок. Беспредельный разлив Дви ны. Но в панораме музея природа, как хорошая оправа, лишь подчеркивает пластику деревянных сооружений. Зубчатый силуэт хвойного леса вдали - прекрасный фон для островерхих шатров, кажущихся его естествен· ным продолжением, а бурые стволы сосен, контрастирую щие со стенами из горизонтально уложенных бревен, еще больше выявляют их четкую архитектонику. Вечная при· рода и творения рук человека слились в едином звучании. В прозрачные белые ночи или часы заката, перед лицом северного безмолвия, всплывают в памяти мощные ак корды Богатырской симфонии Бородина или бессмертные мелодии увертюры к +Хованщине• великого Мусоргского.