Tatlin News #83 Кто счастлив, тот и прав

ми и живыми свидетельствами реальности войны в пространстве повседневной жиз- ни, дальнейшая судьба большинства из них по-прежнему не решена. Спустя десятилетия они переходят из рук в руки девелоперов. Для многих заброшенных зданий в центре го- рода существуют разные проекты- предло- жения по реконструкции и функционально- му перепрофилированию, но никакие из них до сих пор не вступили в силу. Печальная правда состоит в том, что стоимость этих зда- ний и земли, на которой они находятся, даже в текущем состоянии очень велика, а ра- стущие города, такие, как Бейрут, зачастую не заинтересованы в сохранении заброшен- ных объектов в центре города, простоявших не тронутыми слишком долго. Но помимо изменений, произошедших с про- странством и архитектурой за время войны, ее результатом являются те решения и дей- ствия, которые последовали после. Как и во- йна, их реализация существенно изменила и прежнюю жизнь, и облик города. Самым заметным и, одновременно, конфликтным

и противоречивым из них стал план по рекон- струкции Beirut Central District – Solidere 5 . В послевоенной ситуации катастрофической социальной фрагментированности и раз- розненности общества любое публичное пространство было слишком опасным, что- бы находиться там, играя роль, кардинально противоположную изначальной, становясь территорией потенциального насилия. План по реконструкции центрального района Бей- рута мог стать объединяющим звеном, ре- шить проблему отчуждения двух частей горо- да, но стал скорее новой формой разграни- чения, территорией для очень узкого круга «избранных». Из оживленного публичного пространства с площадями и рынками, ориентированны- ми на местных покупателей, район Downtown превратился в довольно неестественное и одновременно типичное для подобных по- литических градостроительных решений про- странство: отполированные фасады зданий, небоскребы из стекла, широкие и прямые пу- стынные улицы сменили привычную ожив-

ленность и многослойность старого города. Нижние этажи сверкают люксовыми бренда- ми, тогда как верхние кажутся пустующими. Немногочисленные пешеходы-клерки, спе- шащие с перерыва или туристы, озирающие- ся по сторонам. Новый Beirut Souks – торго- вый центр, построенный по проекту Rafael Moneo – распростерся на месте знаменитых бейрутских Souk al Tawileh (the Long Souk) и Souk al Jamil (the Beautiful Souk). В застройке показательно восстановлено несколько древ- них построек и частично сохранены места раскопок, в новом контексте выглядящие до- вольно декоративно. Зачастую бейрутцы предпочитают объезжать Downtown стороной, и, вероятнее всего, при- чины не в новых эстетических качествах рай- она, но в утрате местом его предназначения и притяжения для городской жизни. Solidere не решил и проблему классового разры- ва внутри ливанского общества, например, введенный запрет на въезд общественного транспорта в район центра города кажется крайне сомнительным достижением. Удивительная ирония судьбы – в послевоен- ные годы Downtown по-прежнему сохраняет свою пустынность, отличающуюся от воен- ного времени новенькими фасадами и вычи- щенными до блеска тротуарами. Призванный стать символом воскрешения и объедине- ния города после войны, проект Solidere стал, скорее, ее неотменимым результатом и сво- еобразным финалом строительного бума. Стройка, развернувшаяся в Downtown с на- чала 1990-х, сопоставима по масштабам с вос- становлением Берлина после Второй миро- вой войны. Еще один фактор, делающий пространство центра Бейрута местом ограниченной свобо- ды – часть его территории закрыта для досту- па. Блокпосты и военные укрепления расстав- лены, кажется, по какой-то скрытой логике, не всегда очевидной. Чаще всего это оцепле- ние территорий вокруг правительственных или государственных зданий. Военные в пол- ной боевой амуниции, досматривающие пе- шеходов и контролирующие их действия, создают ощущение напряженности. Под при- смотром вооруженных людей и от невозмож- ности пройти тем или иным маршрутом, по- вернуть где захочется, чувствуешь себя неу- веренно, остерегаешься сделать «неверное» движение или «запретный» кадр. Пространство, в свою очередь, становится фрагментированным. В самом сердце города вдруг возникают недоступные «белые пятна», не позволяющие ему сложиться в восприя- тии в единую карту. Карты, и в особенности туристические, изменяют город, разграничи- вая и деля на фрагменты, загоняя в границы собственных страниц, комбинируя или про- пуская что-то согласно своей логике (напри- мер, делая акцент на размещении гостиниц,

фрагмент фасада Церкви Спаса Нерукотворного отель Holiday Inn

102 ТАТLIN NEWS 2 . 83 . 142 2015

CITY