TATLIN NEWS #71

... точно так же, как в политике, в культуре существует некая валюта национальной идентичности, но глупо верить в то, что нас не касаются процессы, происходящие в другой стране, что эти силы не имеют к нам отношения. Все взаимозависимо

вить Южную Америку. В общем-то, если хоти- те, это была борьба против «дискриминации»: выбирая художников самого высокого, на наш взгляд, уровня, мы стремились сформировать к ним такое же отношение профессиональ- ного сообщества, как и к художникам из дру- гих стран. Мы боролись с представлением о латиноамериканском искусстве как сугубо ремесленном или неоколониальном, мы все время пытались перехитрить англичан, пред- ставление которых о Латинской Америке ис- черпывалось тем, что это территория, зажатая между двумя агентами влияния – США и Ис- панией. Эта история очень доходчиво объясняет, что никакие художественные практики не уни- версальны априори. Однако мы всегда долж- ны задаваться вопросом о том, насколько то или иное искусство диалогично в отноше- нии мирового процесса, замкнуто оно на себе или ему есть что сказать миру. К настоящему моменту – и я надеюсь, вы со мной согласи- тесь – латиноамериканское искусство стало неотъемлемой частью мирового арт-процесса. Хотя я не отрицаю того факта, что террито- рия, история, локальная политика оказывают на него свое влияние. Другими словами, точ- но так же, как в политике, в культуре существу- ет некая валюта национальной идентичности, но глупо верить в то, что нас не касаются про- цессы, происходящие в той или иной стра- не, что эти силы не имеют к нам отношения. Все взаимозависимо. – Но национальные черты, на мой взгляд, до сих пор неплохо продаются… – Эта сентенция заражена идеей о том, что в искусстве есть нечто оригинальное, сущ- ностное и определяемое через культурное со- держание некоего – абстрактного – государ- ства. Но это скорее именно государственный подход, когда стоит задача вокруг неких куль- турных кодов сплотить социум или создать образ страны – искусство выступает как аран- жировка. Мы, конечно, не можем делать вид, что этого не происходит, но мы должны учить- ся определять эти социально-политические конструкции и отделять от них искусство.

уж серьезного, в то время как большая груп- па людей была стерта с лица земли и целый регион был попросту разрушен. Проект Марголис включал в себя несколь- ко этапов и различных по жанру действий: интервенции, акции, фотографии, объекты – она изучала ситуацию и всеми доступными средствами демонстрировала абсурдность официальной идеологии, одновременно соз- давая возможность для скорби, потому что в ситуации тотального замалчивания произо- шедшего люди не могли даже оплакать род- ственников. И представляя проект Марголис в качестве презентации всей страны в на- циональном павильоне, я осознавал все ри- ски, но мне казалось очень важным в тот мо- мент дать людям всего мира почувствовать эту скорбь. Я убежден, что Марголис – один из самых талантливых художников моего по- коления и пример радикализма в поисках границ художественной практики – не только в Мексике, но и в мировом контексте. Ее ра- боты становятся все более сложными и ра- финированными, что, несомненно, позволяет включить ее в список самых важных худож- ников современности. К сожалению, для нас ее работы связаны с жестокостью и идео- логическим насилием, политикой террора и в Мексике, и во всем мире. – Продолжая тему презентации лати- ноамериканского искусства, я бы хотела вас спросить о вашей работе в галерее Tate. Вы сталкивались с проблемами репрезента- ции латиноамериканского искусства для ев- ропейского зрителя? Или никаких проблем здесь, на ваш взгляд, быть не должно и не может, а искусство – универсальный язык? – Работая в Tate, я занимался в основном формированием списков латиноамерикан- ских художников для получения грантов. Цель состояла в открытии их миру и мира им. Совместно с Таней Барсон мы также делали галерее предложения по закупке работ лати- ноамериканцев в коллекцию, стараясь соз- дать благоприятные условия для включения этих работ в глобальный контекст, выбирая все самое лучшее, чтобы достойно предста-

Тереза Марголис «Что еще можно об этом сказать?», 2009

Я всегда отказывался работать с этой «клюк- вой», как и с консюмеристскими потребностя- ми глобального капитализма. Я предпочитаю иметь дело с работами, которые не отождест- вляют себя с идеологическими конструкция- ми, вместо этого критикуя действительность и разделяя со зрителем результаты этого кри- тического анализа. К тому же важность латиноамериканского искусства заключается в том, что оно не суще- ствует как сеть: кураторы, художники, инсти- туции, дискурсы находятся скорее в конфлик- те, чем во взаимодополняющем симбиозе. Такой странный дискурс – прямое следствие того, что Латинская Америка не государство: тот образ, который производили на протя- жении истории художники, нельзя описать как нацию. Но именно из-за ее дискретно- сти – временной, пространственной, метафи- зической – Латинская Америка представляет собой интересную платформу, дает опреде- ленную оптику для критического изучения ис- кусства без национальности. Так что и нацио- нальных черт у него нет. Зато есть идеологич- ность, и идеология заключается в постоянной критике личности. А не это ли цель искусства?

56 ТАТLIN news 5|71|112 2012

naMe