TATLIN NEWS #71

Мне кажется, нет ничего более захватывающего, чем ставить критические вопросы в отношении социальных сил, регулирующих мировые процессы. Почему это важно? Почему вызывает у меня эмоции? Да просто потому, что все эти процессы могут состояться только между нами, не сами по себе. Они не происходят без людей

нецианских палаццо кровью, скорбя обо всех погибших в нарковойнах. Еще раньше Медина стал первым кура- тором латиноамериканского искусства в га- лерее Tate и об этом хранит немало воспо- минаний. В общем, он и сам кругом мигрант, а из интервью станет ясно, что вообще все мексиканцы – кочевники. – Вы – куратор с международной из- вестностью, принявший участие в одной из самых заметных выставок современного искусства – «Манифесте». Выставка нынеш- него года была посвящена углю – эту тему предложили именно вы. Уголь – часть жиз- ни многих европейских и азиатских стран, и если переводить его на язык художествен- ного образа, он понятен в Германии, России, Китае – странах, где велась или ведется его добыча. Но Латинская Америка, откуда вы родом, не относится к странам, разрабаты- вающим угольные месторождения. Откуда у вас интерес к этой теме? – Ваш вопрос содержит три допущения, с которыми я хотел бы поспорить: «Манифе- ста 9» была «про уголь»; культура может быть определена географически и связана с персо- нальным опытом; работа куратора основана на личном интересе.

ным, многосложным, многослойным. Избе- гая прямых коннотаций, он предложил тему «Глубина модерности», в которой сошлись и угольное прошлое, и сложности производ- ственных баталий, за ней угадываются образы социализма, капитализма, фордизма и пост- фордизма. Эта тема существует и в простран- стве, и во времени. В общем, очень нарядная тема. И выставка отличная. Как исследователь и гуманитарий Медина погрузился в историю угля с головой. Но вот самое забавное во всем этом то, что в одном из интервью он случайно обронил: «Когда я делал «Манифесту», я вну- тренне полемизировал с Уральской индустри- альной биеннале». Мелочь, а приятно. Однако стоит сказать и о других регалиях Медины, поскольку «Манифеста» – пока круп- нейший его проект, но далеко не единствен- ный. Медина курировал мексиканский пави- льон на Венецианской биеннале, где показы- вал удивительную Терезу Марголис. Тереза Марголис – образ одновременно скорбный и инфернальный. Эта художница организо- вала свою мастерскую в морге и на протяже- нии довольно долгого времени занималась анализом тела как медиа. На Венецианской биеннале был показан шокирующий проект «Что еще можно об этом сказать?». Марголис в прямом смысле залила полы одного из ве-

Куаутемок Медина, носящий имя послед- него вождя ацтеков, поднявшего мятеж про- тив конкистадоров, и сам не прочь повоевать. Только оружие у него другое: вместо копий и стрел – острый ум, мертвая хватка и уни- кальное понимание искусства: Медина со сво- ей степенью в обществознании подходит к ис- кусству как к социальному проекту, который должен работать на благо общества, но со- всем не обязательно – на его эстетические вкусы. Ему не близко искусство революцион- ное, пафосное и несколько петушиное, хотя мексиканские корни должны бы наталкивать на этот путь. Он – слегка занудный профессор, и для него важно не «поймать момент», а ско- рее «остановить мгновение». На сегодняшний день самый крупный проект Медины – вы- ставка «Манифеста 9». «Манифеста» – европейский культурный проект, проходящий в формате биеннале. Со- стоявшись впервые в 1996 году в Роттерда- ме, он – как будто живое существо, имеющее собственный разум и волю, – решил не за- держиваться в Голландии, следующим пун- ктом стал Люксембург, где идея децентрали- зации нашла свое буквальное воплощение: выставка предпочла рафинированным «бе- лым кубам» традиционных экспозиционных залов разухабистое казино, ломая традиции и задавая новые тренды в современном ис- кусстве. Дальше были Любляна, Франкфурт- на-Майне, Сан-Себастьян, Никосия, Больцано, Мурсия и, наконец, Генк – ни одного крупного центра, даже не сразу скажешь, в каких стра- нах находятся эти города и городки. Как буд- то веселая толпа цыган вдруг приходит в го- род и за несколько дней меняет его. Срок волшебству – 4 месяца, за это время город должен измениться. Ну, или хотя бы появить- ся на карте мирового искусства. Так вот, в этом году курировать «Манифесту», закончив- шуюся в бельгийском Генке в конце сентября, взялся Куаутемок Медина. В Генке «Манифе- сту» разместили в здании бывшей угольной шахты – сегодня такие пространства для ис- кусства уже обыденность. Но вот подход, ко- торый применил Медина, оказался объем-

Здание бывшей угольной шахты, где проводилась «Манифеста 9», Генк, провинция Лимбург, Бельгия. Фото ©Manifesta

ТАТLIN news 5|71|112 2012

51

naMe