TATLIN NEWS #65

Кстати, в городе Бородино самый большой угольный разрез в России. Когда я приехал туда – это как впервые море увидеть: глыба угля на 50 метров вверх и на несколько десятков ки- лометров в обе стороны... Что мы по сравнению с этим камнем?

уголь» (инсталляция, сделанная в рамках 9 Красноярской музейной биеннале 2011 года в городе Бородино). Если «Метропо- лис» – это превращение кучи мусора, грубо говоря, или какого-то серого изображения во что-то яркое и фееричное, то в «Бородинском угле» используется та же техника, и люди превращаются в каких-то привидений… – На самом деле, не превращаются. Дело в том, что холсты написаны углем, то есть не художественным углем, а именно углем с этого бородинского месторождения: я до состояния пыли растирал его с помощником и на лаке замешивал. В данном случае, уголь – это такой природный архиватор, есть ведь у него такая функция. Это материал, который реально архи- вирует время – в нем находят отпечатки древ- них растений, микроорганизмов и чего только не... Собственно, это и была главная идея: уголь – архиватор, а люди как бы высвечива-

ются из него, проступают такими светящимися образами…

– Это реальные люди? Умершие? – Все реальные. Они не все умершие,

есть еще живые – например, поэт Губерман, который там находился в ссылке. Все это люди, благодаря которым этот город и появился. Вообще история города очень интересная. Началось все с того, что туда сослали бывших солдат Семеновского полка, которые подняли первое восстание в Российской империи, гораздо раньше декабристов. Они участвовали в битве под Бородино, поэтому они назвали это поселение Бородино. Уже при советской власти туда начали ссылать репатриированных немцев, потом солдаты, попавшие в фашист- ский плен, стали возвращаться – их посылали туда же, то есть вся история города построена на ссыльных. Мне кажется, я смог передать этой инсталляцией историю людей, дыхание истории. Инсталляция тоже получилась такая торжественная и драматическая одновремен- но. Кстати, в городе Бородино самый большой угольный разрез в России. Когда я приехал туда – это как впервые море увидеть: глыба угля на 50 метров вверх и на несколько десят- ков километров в обе стороны. Это камень, который лежит в земле, – это очень сильное впечатление. Что мы по сравнению с этим камнем? – Возвращаясь к вопросу о близости искусства к жизни: для тебя вопрос работы именно в контексте территориальном прин- ципиален? – Да, контекст для меня важен. Эту работу я делал для бородинских жителей. Мне было важно, чтобы это было интересно в первую очередь горожанам, хотелось для этих про- стых людей сделать вещь, которая была бы им понятна. Когда была презентация в Бородино, мне потом директор музея сказала, что на пре- зентации моей работы они сделали полугодо- вую выручку. Потом работа уехала в Красно- ярск на биеннале, после этого она вернется обратно и там будет постоянная экспозиция. – Ты довольно сильно сосредоточен на Урале. Что для тебя такое Урал? Ты счи-

«Неизвестные памятники», серия фотоколлажей, 2006

таешь, что здесь много непереработанного культурного контекста, какие-то историче- ские пласты? Или ты как-то универсализиру- ешь его наоборот? – Мне кажется, что Урал – это очень мифо- генное место – здесь есть много вещей, кото- рые еще не введены в культурный контекст. Вот даже, например, шигирский идол – древ- нейшая деревянная скульптура в мире, вы- полненная из лиственницы в эпоху мезолита. Много ли жителей Екатеринбурга знают, что такое чудо в краеведческом музее хранится? Или, например, я сейчас готовлю серию работ для выставки в рамках проекта «Мастерская»  – вот у меня в этой серии будет живописная работа, посвященная перевалу Дятлова. Это какое-то мифологическое место, очень силь- ное. Кстати, я был этим летом в Самаре – там тоже пережил очень сильный трансценден- тальный опыт. Под Самарой был организован летний лагерь – он назывался «Молодые молодым», я был ведущим нескольких мастер- классов по современному искусству. Мы жили в палатках в лесу: там Тольяттинские горы – очень красивые места – там где проходит Грушинский фестиваль, на этих же полянах. Однажды в 2 ночи – мы не спали с друзьями – стояли на краю горного оврага. И вдруг гул – низкий, начала дрожать земля – и в полнеба зарево, мы стоим и думаем, что присутствуем при конце света. Было ощущение, что сейчас

Sedoy Ural Kuet Pobedu!, живопись, 2009

ТАТLIN news 5|65|100 2011

47

name