TATLIN NEWS #63

Не знаю, как в Голландии, а у нас ни одна нор- мальная корова сено, пропахшее цементом, жрать не станет!...

у меня. В результате впопыхах (так получи- лось из-за переноса сроков) в течение пары дней я сверстал им экспозицию, которая, по-моему, так и висит в одной из комнаток в подвале УрГУ. Впоследствии на очередной московской биеннале, которая проходила два года назад, подвернулась подходящая тема – о художниках, которые обычно не попадают на выставки «современного ис- кусства». Почему? Потому что сверхдержава у нас, как ты понимаешь, до самого послед- него времени была одна. Соответственно, самые большие деньги на культурные раз- влечения, коллекции и иерархии были там же. И на каждой выставке можно увидеть, как правило, в основном американских художников, немного западноевропейских, ну и чуть-чуть, для гарнира – в виде дико- винных специй – художников из бывшего соцлагеря. Но французский куратор, обуян- ный, видимо, идеями мультикультурализма, захотел собрать всяческих аборигенов, маргиналов, неудачников, сумасшедших и тому подобное. Ради политкорректности. И я подумал, что Б. У. Кашкин как раз сюда подойдет. И сделал обновленную версию того, что висит в музее УрГУ, только поболь- ше картинок и видео. Потом это все должно было переехать на Урал, но пока не доехало, потому что нет оказии вывезти. А я парал- лельно собрал это все в виде толстой книги, и в этом году она, глядишь, выйдет. – Зачем тебе все это надо – музей, книжки, поиски денег? – Я ж тебе объясняю... У меня есть какая- то своя маленькая жизнь. Которая как жизнь всякого человека до поры до времени аморфная и малопонятная…А люди так жить не могут, все хотят жить осмысленно. Так ведь? Какие-то смыслы и интерпрета- ции моей (и нашей) жизни мне предлагают извне. Смотрю я, например, телевизор с Познером или Сванидзе и ощущаю: то, что они говорят, к моей конкретной жизни никакого отношения не имеет. В силу того, что я родился в ином месте и в иное время и принадлежу к иной социальной среде, у которой существуют какие-то иные ценно- сти. И мне важно эти мои отличия зафик-

одна нормальная корова сено, пропахшее цементом, жрать не станет!... Все это хитро смонтировали, только чтобы пустить нам пыль в глаза... И я сразу подумал, а какой бы сам я проект на такую биеннале сделал? И вспомнил историю моего знакомого архитектора из одного известнейшего архитектурного агентства, которому дали реконструировать дом в центре Москвы. Только владелец расплачивался не день- гами, а квадратными метрами. В агентстве посмотрели, кто у них самый необеспе- ченный жильем, и дали этот заказ парню, жившему в «хрущевке». И тот оторвался – надстроил сверху два этажа, огромнейший такой пентхауз. Половину – себе, половину – хозяину дома. Интерьер нечеловеческий! Потолки по 8 метров, стеклянный купол – как над Манежной площадью, железные раздвигающиеся стены, как во дворце у Фантомаса, летний сад и еще площадка для барбекю на крыше... Такая вот воплощенная мечта архитектора, всю жизнь ютившегося в «хрущевке»... И знаешь, через некоторое время случилось вот что: он почему-то вдруг ушел из этой семьи в другую – снова в «хрущевку»! Я уж не знаю, виноват ли в этом спроектированный им пентхауз. Но проект был бы как раз про то, как архитектура на человеческие отношения влияет… – А есть какой-то город, который с точки зрения архитектуры тебе наиболее нравится? – Я на такие вот гипотетические вопросы отвечать отказываюсь! Мне нравится любая архитектура, где я живу. Какая уж она ни была бы... Внутри я сам организую про- странство, чтобы мне было удобно! – Хорошо. Ты до сих пор занимаешься музеем Букашкина? – Музей Б. У. Кашкина в Уральском университете придумала декан факультета искусствоведения (или музееведения, уже не помню) Тамара Александровна Галеева. Она нашла под это помещение. Я тут же позвонил ей и сказал, что помогу всем, чем смогу, потому что архивы Б. У. Кашкина, который, с одной стороны, все раздаривал, а с другой, был патологически скрытен и вообще непростой человек, находятся

Впервые я внимательно разглядела Сашу Шабурова, когда он лежал в гробу. Акция под названием «Кто как умрет» проходила в Екатеринбурге в 1998 году. Нос у художника тогда был совсем не синим. Как выяснилось впоследствии, таким образом Саша не только подводил предварительные жизненные итоги, но и прощался с родным городом перед отъ- ездом в Москву. Для меня он воскрес где-то в 2001-м, на одной из выставок в галерее Марата Гельмана. На Саше, кажется, была скромная джинсовая курточка и выглядел он в полумраке несколько инфернально, отчего- то подумалось, что Шабуров только-только покинул гроб, спрятанный здесь же, в подвале столичной галереи. На этот раз мы встрети- лись в ОГИ, и, разглядывая журнал, Шабуров сразу спросил: – На обложке меня напечатаете? – Не-е-ет! – А кого на обложке печатаете? – Чаще здания, журнал-то архитектурный!.. – А кому ваши здания нужны? Я месяц назад впервые оказался на Венецианской архитектурной биеннале. И скажу тебе: это, конечно, редкостное убожество! Точнее не убожество, а сейчас объясню что... В этом году была тема «Люди встречаются в ар- хитектуре». Но людей ни в каком проекте предусмотрено не было. Только в одном – не помню, корейском или сингапурском павильоне – фотограф снял людишек, ко- торые ютятся в маленьких однокомнатных каморках в небоскребах, которые напри- думывали вот эти самые архитекторы! Тут же рядом их фантастические макеты. Один свой небоскреб узлом завязал, другой еще как-то завернул, но жить там чудовищно! А самый показательный проект такой – на фоне прекрасного пейзажа кинули тюк сена, сверху навалили бетон, а потом корову внутрь пустили. Корова якобы выела сено, и получился дом в виде кучи с дыркой – живи, не хочу. С точки зрения архитекторов – шедевр! Но кто в таком доме жить будет?... Да никто не будет! А там это типа самый про- грессивный проект, экологичная технология и тому подобное... Меня это очень повесе- лило. Не знаю, как в Голландии, а у нас ни

ТАТLIN news 3|63|96 2011

93

position