TATLIN NEWS #56

Смесь биографических импульсов и травматических мотивов национального в истории привела Балку к авторскому варианту «искусства после Освенцима» | The mix of biographical impulses and traumatic motives of national history led Balka to the author’s variant of ‘Post-Auschwitz art’

по таким же настилам поднимался еврейский народ в автофургоны и поезда, отправлявшие- ся на фабрики смерти. И, наоборот – библей- ские «парные твари» искали спасения в Ное- вом ковчеге… Заходя внутрь «камеры обскуры», люди по- степенно, шаг за шагом, погружаются в кро- мешную тьму, и необходимость избежать стол- кновения друг с другом мобилизует все органы чувств. При невозможности какой-либо ори- ентации идущий вперед с широко открытыми глазами человек встречается с феноменом чи- стой глубины без границ – в общем-то, неболь- шое расстояние бесконечно растягивается и удлиняется, пока он внезапно не натыкается на мягкую велюровую стену. Казалось бы, что может дать простейший жест прохода пусто- го отрезка пространства – но непроизвольная сосредоточенность на каждом шаге в густой и населенной невидимой пустоте, маркирован- ной искусством, раскрывает фантазматиче- ские стороны бытия, форсирует прилив эмо- ций из смеси страха, скорби и даже паники. Но на беспокойство журналистов о том, что люди

only the part of history that the mind can accept. Balka always comes back to researching the places of ag- ony, finding it in the territory of cemetery, sites of fires and death camps. After a fire of 1993 in his workshop he exhibits the adust drafts of his pieces, demonstrating the works of art pulled out from non-existence. In his illustrative installation The Dead End, recreated in the White Cube gallery in London in 2004, the room is turned into a sack of stone with walls and floor covered with grey ash. The piercing sound of emptiness framed into a wary texture becomes a content in itself and a catalyzer for an epic narrative, while not being eve a bit graph- ic or descriptive. Another significant structure called “250 x 700 x 455, Ø 41 x 41/Zoo/Т” (2007) is a framework model of an octangular building with a bucket full of bubbling red liquid that reflects the light of the light bulb hung above it. The name and the form of the piece remind of the actual zoo that was organized in 1942 in the Treblinka concentration camp to amuse the Ger- man and Ukrainian sentry. Foxes were kept in the cage on the ground while doves, nightingales and squirrels lived under the roof. Balka reproduced the original design of the enclosure ac- cording to the archive photos, with the height being equal to his own height with hands up: 2,5 meters height symbolizes the maximum volume the artist can take under his shelter. This is an animal skeleton and the frame of the enclosure at the same time. Balka believes that his installations are like sentences where objects are words. These strange remnants of shapes and bru- tal materials fit together into a silent story. It may be that the present monumental intervention that was a striking chapter in the 10-year history of the flagship museum got its name from the Beckett’s “How It Is” novel because of this inclination for literature. The very simple steel box (10 meters in width, 13 in height and 30 in length) hovering above the floor on the height of 2 meters is the sarcophagus housing for a full-scale black hole that immersed the heart of the former power plant into darkness. At a first approximation the container resembles a turbine plant turned insude-out. The scale play is build on repeating and reflecting its metal pillaring in the ribbed surface of the carriage-type object that meets the spectator with a blind end. The resonance with the architectural context is doubled when, going past the metal box, the spectator finds themselves in front of the replica of the famous pedestrian ramp before the Turbine hall entrence. A person standing before the ascent to absolute darkness is covered with the first wave of tumble and doubt: the ramp frightens with its resemblance of a box cover that can close at any second. Before actually understanding what is happening, the spectator sees groups of people disap- pear in a giant reservoir. Thus, the main procession inside which the visitors driven by curiosity undertake the visit to the un- known, getting gradually involved into a game situation of a ‘deathly’ passage with an undefined ending, becomes the main intrigue of the installation. It is by ramps like this that the Jewish people ascended to get into lorries and trains departing to the death camps. And, quite the opposite – the Biblical ani- mals sought for salvation two by two in the Noah’s ark. After entering the ‘camera obscura’ the people gradually, in a step-by-step mode, are immersed into a complete darkness and

Мирослав Балка «Как это есть», 2009/2010. Фото: © Flickr: peterdavidmartin | Miroslaw Balka How it is, 2009/2010. Photo: © Flickr: peterdavidmartin

«черной дыры», погрузившей во тьму сердце- вину бывшей электростанции. В первом приближении контейнер напоми- нает вывернутый наизнанку турбинный цех. Игра масштабами построена на повторении- отражении его металлической колоннады в ре- бристой поверхности объекта-вагона, встреча- ющего посетителей глухим торцом. Резонанс с архитектурным контекстом удваивается, когда, обойдя железный ящик, зритель оказывается передрепликойзнаменитогопешеходногопан- дуса на входе в Турбин-холл. Стоящего перед подъемом в абсолютную темноту накрывает первая волна смятения и сомнения: наклонная плоскость настораживает сходством с крыш- кой ящика, готовой в любой момент закрыться. Прежде чем понять, что происходит, зритель наблюдает, как в огромном резервуаре исче- зают группы людей. Таким образом, главной интригой инсталляции становится процессия, в которой движимые любопытством посетите- ли совершают поход в неведомое, постепенно втягиваясь в игровую ситуацию «гибельного» перехода с неопределимым концом. Примерно

Мирослав Балка «Как это есть», 2009/2010. Фото: © Flickr | Miroslaw Balka How it is, 2009/2010. Photo: © Flickr

ТАТLIN news 2|56|83  2010  55