TATLIN NEWS #38

нам и раз он играет на альте, красиво откинув голову. Театрализация не должна быть повальной и ни в коем случае не самоцелью. Бывает, что музыкальный материал дает шанс совершиться какому-то визуальному артефакту. Можно играть, например, на ударных инструментах большими батонами. Экстравагантность никогда не возбранялась. Но порой хочется, чтобы это было чем-то подкреплено, имело под собой глубинный замы- сел, а не просто кофе под Баха распивать. НХА в этом году исполняется 20 лет. Оценивая пройденный путь, что можно сказать - изначальные цели себя оправдали? Наверное. Когда создаешь такой коллектив, четких целей не ставишь и о будущих результатах не думаешь. Я уверен, и «Агата Кристи», и Венский художественный оркестр создавались без продуманной программы дей- ствий на много лет вперед. У нас результаты не самые блестящие, но кое- что есть. Несколько строк и музык. А так, конечно, оглянешься – надо же, 20 лет! По случаю юбилею надо осуществить пару проектов, выставочных и музыкальных. Презентовать пластинку по Рембо. Хочу выпустить два альбома в этом году. Один по мотивам «Красоты по-американски», про- граммный для меня фильм. Вечная тема актуальности красоты, а заодно повод пройтись по американским композиторам. Еще есть намерение со- здать альбом, основываясь на картине «Забавные игры» Михаэля Ханеке. И, естественно, выпить, закусить. Но никаких фейерверков. ОднаждыВы сделали такое заявление от имени НХА: «Мыесть во- долазы земли уральской, которые ценят глоток свежего воздуха на троих и всегда живут в ожидании потопа. Был бы воздух, а культура будет». Вы по-прежнему так думаете? Это было написано для буклета большого фестивального проекта «Культурные герои 21 века» в 1999 году, я был его куратором в Челябин- ске. И от каждого куратора требовалось написать, что он думает о буду- щем культуры. Мне нечего было сказать. Я слегка дурачился, использовав некоторые цитаты из Тишкова. Метафоры здесь все ясные и остаются в силе. А воздуха сейчас хватает? Подразумеваются запреты или что? Если я просто сижу перед компью- тером и переставляю треки, то вполне. Музыке в любой атмосфере возду- ха хватает, пока ты имеешь физическую возможность дышать. Говорить о каких-то намечающихся изменениях в общественно-политической жизни государства я не могу. Меня это не интересует. Я и телевизор практически не смотрю, и, наверное, одичал, да и плевать. Все очевидно, до нормаль- ного устройства жизни мы не дотянули. У нас хорошая страна со своими нерешимыми проблемами. Но как только заговаривают про миссию на- ции, надо уходить в уголок и начинать общаться с Умой Турман. Место проживания оказывает сильное воздействие на творчест- во? Предположим, индустриальный пейзаж за окном? У поминавшегося мной Кирилла Медведева в каком-то стихотворении о родине говорится, что вот уничтожаются здания, которые для него и являются родиной. В каждом городе можно найти несколько замечатель- ных, уютных маленьких мест, где тебе будет хорошо, они организованы удивительным образом так, что просто приятно мимо пройти. Такие места

становятся частью тебя. А индустриальный или идиллический пейзаж перед тобой – все имеет значение. Но как говорил Ницше: «Теперь я не буду больше сражаться с уродством». Так и пейзаж в России. Будем смотреть на это спокойно. А еще Ницше писал в своей автобиографии «Надо точно самому знать, какой климат тебе полезен». А от амплуа куратора, какие сохранились ощущения? Я, как уже сказал, был координатором этого фестиваля в губернском городе Челябинске. Никаких ощущений. Была страшная беготня. К тому же все это было связано с СПС, мельтешили какие-то местные предста- вители, вшивые, мутные. Непонятные деньги, которые поступали к нам. Говорить о том, что что-то оживает в провинции в культурном плане не приходится. Ничего подобного. Оживают политические страсти, возни- кают сиюминутные ситуации, Я был удивлен широте финансовых по- токов. Сейчас период заигрывания с современным искусством закон- чился. Если еще в 1994 году непонятно было – что это такое и надо ли этим заниматься, то постепенно появилась определенная небольшая прослойка людей, устойчивая поросль, которая уже понимает, что это вполне нормальный род бизнеса или около того, который финансирует- ся разного рода грантами, что требует правильного оформления доку- ментов и своевременного отправления заявок. Это отнимает время, как и любая работа. И вот люди начинают заниматься как бы современным искусством, создаются институции. Все губернские города пребывают примерно в одинаковом неясном, мутном состоянии. Но я надеюсь ког- да-нибудь случится то, чего добились в Европе, когда можно пребывать в любом городе и от этого не находиться на периферии. Россия во второй половине 20-го века доказала, что она нахо- дится отнюдь не на музыкальных задворках, а может дать миру це- лую композиторскую школу. Наша новая «Могучая кучка» - Шнит- ке, Губайдулина, Денисов, Пярт и др. С их стороны Вы испытывали на себе какое-либо влияние? Шнитке – достойный разговор. Я их использую. С Губайдулиной мне нравится работать. Я знаком с ее хорошей подругой Светланой Галыбиной, с которой мы пересеклись в конце 80-х, она приезжала в Челябинск с лекциями и писать музыку для нашего ТЮЗа. Мне доста- точно недавно Сергей Летов рассказал одну примечательную историю, которая якобы произошла, передаю, как слышал Она может быть и по- щекочет кому-то амбиции. В общем, тогда Галыбиной я принес какое-то количество наших кассет с записями. Она увезла их в Москву, потом наши пути разошлись. Вскоре после того приезжал Джон Кейдж, успел Россию посетить, встречался с Галыбиной. И попросил ее - поставь мне какую-нибудь совсем свежую вашу музыку, нынешнюю, которая пря- мо сейчас сделана. Она поставила Курехина и еще что-то, и далеких водолазов из Челябинска. И Кейджу понравилось только то, что из Челябинска. Такая легенда. Меня она, если честно, удивила. Но если это, действительно, правда и Кейдж оценил некоторые звуки наших им- провизаций образца 1987 года, я очень рад. Хотя тебя ни в коей мере не должна смущать ситуация, когда никто по-достоинству и не оценит твою музыку.

116 ТАТЛИН_NEWS №2(38)43_2007