TATLIN Mono #3/21/87 Сергей Скуратов 2005–2010

считаю, это очередной виток эксперимен- тов в области технологий. Архитектура мо- жет и не идти по этому направлению. Для того общества, в котором я работаю, несо- мненную ценность представляют люди искус- ства. Люди, которые по-другому видят мир, по-другому его интерпретируют, по-своему, абсолютно индивидуально. И создают про- странство в соответствии со своим понима- нием этого мира для других людей. Я считаю, что эта цепочка выращивания объекта, про- странства связана с уникальностью личности архитектора и со зрелостью и возможностя- ми общества. Ведь все началось с того, что люди ухо- дили в пещеры, а потом начали строить себе дома. Потом эти дома начали строить самые талантливые, самые умелые, появи- лись ремесленники, мастера, а потом из ремесленников-мастеров появились более талантливые, которые владели композици- онными навыками, которые умели создавать с их помощью какие-то уникальные здания. Постепенно появились архитекторы, которые этим процессом руководили. Они уже умели рисовать, чертить, думать, предлагать что-то, наконец, проектировать. Они обладали зна- ниями, навыками, которые передавались от одного к другому. Появились архитектурные школы… Это фантастический процесс раз- вития! – По вашему рассказу получается, что архитектор – высшая точка эволюции. – Совершенно верно, абсолютно! Это че- ловек, который способен в своих проектах воплотить все то, что он знает о человече- стве. О его привычках, о способах коммуни- кации. О том, как человек должен проводить свою жизнь, работать, отдыхать, спать, раз- множаться, есть, пить, ездить на машине. Он должен знать конструкции, технологии, уметь просчитывать стоимость и сложность возве- дения тех или иных сооружений. Он должен уметь просчитать далекие последствия сво- их проектов. Он должен думать о чем угодно – о том, как люди будут хранить огурцы или по утрам ловить луч солнца из окна. Он дол-

and have gone through a mountain of maga- zines, and I’ve seen a great many real-life objects, but I can only name about ten buildings that im- pressed me to the point of calling themmaster- pieces. These are Peter Zumthor’s Therme Vals, Le Corbusier’s Chapelle Notre Dame du Haut in Ronchamp, Alvar Aalto’s Villa Mairea, then the Scottish Parliament Building in Edinburgh and La Mina in Barcelona by Enric Miralles. On the other hand, there are many technologically high- ly competent buildings, a great number of suc- cessful techniques, individual composition solu- tions and discoveries. Many things are momen- tary, fashionable, at times inapposite, provoking or ostentatious. But since things are disposable, not lasting, unstable. The projects I have just list- ed have the temporal infinity of communication and truth seeking. Being exposed to them and the time one needs to figure out the author’s de- sign is of utmost interest and an impression of one’s lifetime. As to digital experiments, frankly, I don’t care much about this addiction to computer technologies. I believe that this is just another bend on the road of technological trials. Archi- tecture may choose not to pursue this direc- tion. For the society where I work, artists are obviously of high value. These are people who see the world differently, interpret it differently, each in their own unique and individual way. They also shape space for other people based on how they understand this world. And be- lieve that this chain of how we grow an object and space has to do with the architect’s unique personality and the extent to which the society is mature and capable. After all, it all started when humans set- tled in caves and then began to build houses for themselves. Later, houses were built by the most gifted and skillful, then there were crafts- men and experts, and then the most gifted ones who used their skillful composition to cre- ate unique buildings. Gradually, there emerged architects to guide the process. They were able to draw, invent, propose and design. They pos- sess knowledge and skills that could be passed down through generations. Schools of architec-

и учиться творить, и работать в подчинении. Но я не знаю иного пути. В нашей профессии много от средневекового цехового ремес- ленного ученичества. Есть несколько чело- век, часть из них – мои ученики, уже очень грамотные и очень ответственные. Хорошо, когда молодежь приносит идеи какие-то. Но мне не хватает от молодежи по-настоящему сильных, свежих идей: «А давайте все сдела- ем не так. Вы привыкли так, а мы предлагаем не так, как вы нам навязываете». Я этого пока еще не слышал. Когда я это услышу – думаю, это будет замечательно. Хочется, чтобы они были лучше. – Все время что-то происходит, созда- ется какая-то новая архитектура. Вы види- те очень много нового. Какая архитектура вам интересна сейчас? – Я раньше надеялся, что где-то на свете еще много того, что бы мне очень понрави- лось, что было бы близко тому, что я делаю. И я понял, что этого очень мало, и, может быть, это и хорошо. За последние несколько лет, просмотрев кучу журналов, увидев огром- ное количество живых объектов, я могу на- звать лишь десяток зданий, которые бы меня потрясли настолько, что я мог бы о них гово- рить как о шедеврах: Питер Цумтор – Термы в Вальсе, Ле Корбюзье – Капелла в Роншане, Алвар Аалто – Вилла Майреа, Энрико Мира- лес – Шотландский парламент в Эдинбурге, Барселонский павильон Миса. Вместе с тем очень много технологически грамотных зда- ний, очень много приемов, отдельных ком- позиционных удач и находок. Очень много сиюминутного, остро модного, подчас неу- местного, провокационного или эффектного. Но – одноразового, не живущего во време- ни, неустойчивого. В названных мною про- ектах есть временная бесконечность обще- ния и постижения истины. Соприкосновение с ними и протяженность разгадывания за- мыслов автора есть интереснейшее занятие, оставляющее неизгладимые воспоминания. Что касается этих дигитальных опытов – зависимость от компьютерных технологий меня, честно говоря, не очень интересует. Я

44 ТАТLIN mono 3|21|87 2010

Texts